проходила мимо, я с ненавистью смотрел тебе вслед. В тебе я видел только соперницу. – Он засмеялся. – Ты ведь знаешь мальчишек. Они завистливы и считают, что весь мир вращается только вокруг них одних.

– А когда же, интересно, мужчины расстаются с подобной точкой зрения? – подняв бровь, спросила Мелани.

– Некоторые – никогда, – ответил Даррел.

– Мне это тоже пришло в голову…

В уголке губ Мелани зависла капля соуса. Сладкая. Горячая. Съедобная. Он мог бы без особых усилий слизнуть ее. Нужно было лишь преодолеть десять – двенадцать сантиметров, разделявшие их, и… вобрать в себя ее чувственный рот, ощутив его несравненную сладость.

Но, прежде чем он собрался сделать то, о чем молил каждый сантиметр его тела, Мелани молча достала салфетку и вытерла соус с губ.

– Восхитительно, – тихо проговорил он, имея в виду что угодно, но только не сервелат с сыром.

– Спасибо, – ответила Мелани. – Я вообще-то люблю готовить. Когда-то мечтала стать шеф-поваром, но, слава Богу, не стала. – Она рассмеялась. – На кухне у меня полно кулинарных книг, рецептов и всякой специальной посуды…

– Мелани, – произнес Даррел, ощутив странную настойчивость в своем голосе, которая, видимо, передалась и ей. – Я хотел тебе сказать… – Он снова осекся, а потом отвернулся, бросив взгляд через открытую дверь кают-компании на выложенные брусчаткой и плиткой дорожки торгового центра. Он вспомнил про Гленна с Эмили. – Пойду достану из сумки твое печенье, Пока не забыл, – сказал он.

В ее глазах промелькнул огонек разочарования. Но она ничего не ответила, проводив его взглядом.

«День шестой. Провела три ночи в раскладном кресле и две – на жестком полу, поскольку постоянно вытягиваю плохие карты. Спина и ноги нестерпимо ноют. Готова разделить ложе или каюту с кем угодно, если только постель будет мягкой и я смогу выспаться. Не помню, сколько партий сыграно в преферанс, но это не помогает отвлечься от мыслей об отце и о том, как завоевать главный приз.

И еще о Дарреле. Он всегда был чертовски привлекателен, но сейчас еще и возмужал, а это дополнительный плюс. Может быть, он начинает потихоньку расставаться с прежними наклонностями откровенного бабника? Уверяет меня, что так и есть, но я пока сомневаюсь…»

– Вот, – услышала она рядом хриплый голос Даррела и захлопнула дневник. Он положил перед ней пять кружков шоколадного печенья. – Меня навестил Гленн и пополнил мои истощившиеся запасы.

Мелани всегда с симпатией относилась к брату Даррела. Этот серьезный парень почти никогда не расставался с книгами и к тому же хорошо разбирался в технике. Мелани узнала от подруги о трагической смерти жены Гленна в прошлом году и даже представить себе не могла, как тот умудряется один растить дочь. Несмотря на то, что девочка лишилась матери, у нее ведь остался заботливый отец и еще дедушка с бабушкой, которые всеми силами стараются восполнить потерю.

– Как дела у Гленна? – спросила Мелани.

– Держится, – ответил Даррел, устроившись в кресле напротив.

– Должно быть, это трудно.

– До невозможности, – кивнул он и покачал головой. – Они ведь были женаты с семнадцати лет. – Он взял в руку печенину. – Он постоянно думает о Мэри. Не может не думать. И пока не в силах свыкнуться с тяжелой потерей.

– Он живет ради дочери.

– Верно. Если бы не Эмили, то я даже представить не могу, что бы с ним было. Да и со всеми нами. В принципе гораздо проще сосредоточиться на проблемах одиннадцатилетней девочки, чем глядеть на пустующее место за столом.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – согласилась Мелани. – Моя мать умерла, когда я была примерно в том же возрасте. С тех пор прошло уже почти шестнадцать лет, но иногда наступают дни, когда мне очень не хватает ее и хочется хотя бы услышать ее голос и поговорить. – Мелани покачала головой.

Даррел наклонился к ней поближе.

– Поэтому ты, наверное, и не можешь ни с кем сблизиться по-настоящему?

Мелани выпрямилась, восстановив прежнюю дистанцию между ними.

– Почему? Я могу сблизиться…

Даррел поднял бровь.

– Назови мне хотя бы одного такого человека.

– Дженни, – ответила Мелани. – Помнишь ее? Она когда-то встречалась с твоим другом Леноксом. Мы живем с ней по соседству.

– Теперь вспомнил, – покопавшись в памяти, кивнул Даррел. – Я даже помню, что Леннокс не на шутку влюбился в нее. – Волосы упали ему на глаза, и он машинально поднес руку, чтобы смахнуть их.

Но, прежде чем он успел это сделать, на его лбу уже была рука Мелани. Их пальцы соприкоснулись, и она вздрогнула, словно от удара током.

– Ой… прости меня, – растерянно проговорила она, сама удивляясь слабости своего голоса. Она редко теряла над собой контроль. И никогда прикосновение мужчины не могло взволновать и тем более возбудить ее. – Я просто… – Но она не договорила.

Даррел поймал ее руку.

– Не нужно.

– Что – не нужно? – недоуменно переспросила Мелани.

– Не нужно убирать руку, – успокаивающим голосом проговорил он. – Мы ведь просто разговариваем. Как друзья.

– Ты держишь мою руку, – судорожно глотнув, сказала Мелани. – Это как-то… не по-дружески.

– Но мне показалось, что ты испытываешь уже не просто дружеские чувства, – вкрадчиво шепнул ей Даррел. – Разве не так? – И прядь волос вновь упрямо свалилась ему на лоб.

– Тебе нужно постричься, – немного оживившись, заметила Мелани. Она поднялась на ноги и убрала руку. – Гм… Кстати, у меня с собой большие ножницы. Могу тебя постричь, если решишься. – Ей очень хотелось избежать дальнейшего разговора. И покинуть тесный камбуз, ситуация на котором все сильнее накалялась. И где, казалось, не существует ничего и никого, кроме Даррела Уайта.

Несколько секунд он неподвижно смотрел на нее. Потом тоже встал.

– Конечно, почему бы нет? Я ведь доверяю тебе.

Мелани не смогла удержаться от усмешки.

– Ты уверен? Вспомни-ка, в школе собственная внешность беспокоила тебя куда больше, чем еда!

– Я изменился, – хрипло проговорил Даррел. – Стал взрослым. – Он шагнул поближе. – Разве ты не заметила?

О да, такое конечно же не могло укрыться от ее глаз. Причем не раз с тех пор, как они оказались в салоне этой яхты. Предложение постричь Уайта, пожалуй, неудачная идея. Она стригла десятки людей, но никогда не рассматривала свою обыденную работу с такой интимной точки зрения. Она представила, как ее ладони гладят его волосы, перебирают их, поворачивают голову, касаются щек и подбородка… Нет, зря она это придумала! Но почему же она так смакует это занятие в предвкушении его начала?

Даррел уселся на один из складных стульчиков на камбузе. Мелани расстелила на полу несколько старых газет и закрепила вокруг его воротника полотенце. Собственные волосы она собрала в хвост, зашпилила и, вооружившись ножницами и расческой, встала у него за спиной.

Он недоумевал по поводу недавнего поступка Мелани, когда она снова отшатнулась от него, словно в испуге. Неужели он такой отталкивающий? Или его близость как-то пугает ее? Ему хотелось спросить у Мелани, почему она постоянно отбивается от него и почему вообще выглядит так, как будто мужчины ее совершенно не интересуют…

– Ну что, готов? – спросила Мелани.

– Я же сказал, что доверяю тебе.

– Помню, помню, – улыбнулась она.

– Только не сотвори мне какую-нибудь экзотическую прическу, так что меня мать родная не узнает, ладно?

– Заткнись-ка лучше, Даррел.