сомневался, что Энни пошлет ему телеграмму или воспользуется услугами службы «Цветы по телеграфу». Но пока не так важно, чего она не найдет здесь или обнаружит у него в комнате. Прежде всего ему нужно поесть. От еды у него тоже зависимость.
Сардины. Множество плоских прямоугольных банок, у которых ключ под оберткой. Очень хорошо. Можно взять несколько штук. Нарезанная ветчина в банках. Ключей к ним нет, но он мог бы вскрыть пару банок здесь, на кухне, и поесть сначала ветчины. А потом закопать пустые банки в мусоре, разбросанном самой Энни. Открытый пакет изюма «Санмэйд», наполненный небольшими коробочками; на порванной целлофановой оболочке красовалось название: «Мини-закуска». Пол прибавил четыре мини-закуски к тому, что уже лежало у него на коленях, плюс одноразовые упаковки корнфлекса и пшеничных хлопьев. Он обратил внимание на отсутствие одноразовых упаковок с хлопьями в сахаре: если такие хлопья тут и были, значит, Энни истребила их во время последней оргии.
Боль в ногах возобновилась. Он подумал, что если нельзя бежать или поджечь дом, то разумнее всего вернуться к себе в комнату. Провал, конечно, но могло бы обернуться и хуже. Сейчас можно принять пару капсул и продолжать писать, пока не станет клонить в сон. Тогда можно и поспать. Едва ли она вернется сегодня: буря не просто не ослабевала, она все усиливалась. Мысль о том, чтобы поработать над книгой и поспать в одиночестве, зная наверняка, что Энни не ворвется в спальню с какой-нибудь дикой идеей или еще более диким требованием, показалась необыкновенно притягательной, пусть она и была следствием провала.
Он задним ходом выкатился из буфетной ниши, остановился, чтобы погасить свет, напомнил себе, что ему надо
(прополоскать)
поставить все на прежние места. Если запасы еды подойдут к концу до возвращения Энни, он всегда сможет вернуться,
(как голодная крыса, верно, Поли?)
но нельзя забывать об осторожности. Помнить, что он рискует жизнью всякий раз, как покидает комнату, — недостаточно. Совершенно недостаточно помнить об этой простой истине.
Когда он проезжал через гостиную, его внимание вновь привлекла книга, валяющаяся под кофейным столиком. ПУТЬ ПАМЯТИ. Огромная, как фолиант Шекспира, и толстая, как семейная Библия.
Любопытство пересилило. Он остановился, поднял книгу с пола и открыл.
Книга представляла собой альбом газетных вырезок. На первой странице была наклеена лишь одна колонка, озаглавленная: БРАКОСОЧЕТАНИЕ УИЛКС — БЕРРИМАН. Фотография изображала бледного узколицего джентльмена и темноглазую женщину, поджавшую губы. Пол перевел взгляд на фотопортрет над камином. Никаких сомнений. Эта женщина, которую, согласно заметке, звали Крисильдой Берриман (достойное имя для романа о Мизери, подумал он), была матерью Энни. Подпись под фотографией, аккуратно выполненная черными чернилами, гласила: Беикерсфилд джорнал. 30 мая 1938 г.
На второй странице — извещение о рождении:
«Пол Эмери Уилкс, род. в Общедоступной больнице Бейкерсфилда 12 мая 1939 г.; отец: Карл Уилкс; мать: Крисильда Уилкс».
Значит, старший брат Энни, тот, с которым она ходила в кино на сериалы. Ее старшего брата тоже звали Полом.
Третья страница оповещала о рождении Анны Марии Уилкс 1 апреля 1943 г. Следовательно, Энни только что отметила свой сорок четвертый день рождения. От внимания Пола не укрылся тот факт, что родилась она в День дураков.
Ветер завывал снаружи. Дождь хлестал в стекло.
Пол перевернул страницу. Он увлекся настолько, что на время позабыл про боль.
На следующей странице была еще одна вырезка из «Бейкерсфилд джорнал». На сей раз на фотографии был виден силуэт пожарного на лестнице на фоне языков пламени, вырывающихся из окон дома.
ПЯТЬ ЖЕРТВ ПОЖАРА
Пять человек, четверо из которых принадлежали к одной семье, погибли ранним утром в среду при пожаре третьей категории в Бейкерсфилде, в жилом доме на Уотч-Хилл-авеню. В числе погибших трое детей:
Пол Кренмитц, 8 лет. Фредерик Кренмитц, 6 лет. Элисон Кренмитц, 3 года. Четвертой жертвой стал их отец Адриан Кренмитц, 41 год. Мистеру Кренмитцу удалось спасти младшего ребенка, полуторагодовалую Лорин Кренмитц. По словам миссис Джессики Кренмитц, ее муж передал ей младшую дочь с рук на руки и сказал: «Через минуту-другую я приведу всех остальных. Молись за нас». «Больше я его не видела», — сказала миссис Кренмитц.
Пятой жертвой пожара стал Ирвинг Талман, 58 лет, проживавший на верхнем этаже того же дома. Квартира на втором этаже была в то утро пуста, так как вся семья Карла Уилкса (вначале сообщалось о том, что все ее члены без вести пропали) покинула дом во вторник вечером из-за протечки водопроводного крана на кухне.
«Я оплакиваю утрату миссис Кренмитц, — заявила корреспонденту „Джорнал“ Крисильда Уилкс, — но в то же время возношу хвалу Богу за спасение моего мужа и двоих детей».
Начальник Центральной пожарной станции Майкл О'Ханн сказал, что пожар начался в подвале дома. На вопрос о возможности поджога он ответил так:
«Наиболее вероятно, что какой-нибудь пьяница забрался в подвал, распил бутылку, и причиной пожара стал неосторожно брошенный окурок. Виновник, вероятно, испугался и убежал, вместо того чтобы попытаться загасить огонь. Из-за этого погибли пять человек». На вопрос об уликах он сказал: «В распоряжении полиции имеется несколько улик, и могу вас уверить, что все версии оперативно и тщательно проверяются».
Аккуратная рукописная строчка внизу: 28 октября 1954 г.
Пол поднял глаза. Он сидел неподвижно, и только на его горле отчаянно пульсировала жилка. В животе у него сделалось горячо.
Четыре щенка.
В числе погибших трое детей.
Сидеть с четырьмя щенками миссис Кренмитц с нижнего этажа.
Нет, Боже мой, нет, нет.
Как я ненавидела эту мелюзгу.
Она же была ребенком! Ее даже дома не было!
Ей было одиннадцать лет. Достаточно взрослая девочка и достаточно развитая, чтобы разлить в подвале керосин и поставить посреди лужи свечку. Может быть, она не рассчитывала, что ее трюк сработает. Может быть, считала, что керосин испарится раньше, чем догорит свеча и вспыхнет грандиозный пожар. Может, она думала, что они выберутся живыми… Хотела всего лишь напугать их так, чтобы они съехали. Но, Пол, она это сделала, и ты это знаешь.
Да. Вероятно, он знает. А кто бы ее заподозрил?
Он перевернул страницу.
Еще одна вырезка из «Бейкерсфилд джорнал», датированная на сей раз 19 июля 1957 г. На фотографии — Карл Уилкс; он выглядит чуть старше. И ясно одно: еще старше ему уже не выглядеть. На альбомную страницу наклеен некролог.
