Участок, за который отвечал Сомов, находился в районе развлечений и среди дворников имел славу худшего участка в городе. Во-первых, он был большим: включал три улицы и небольшую площадь. Во- вторых, в его центре находился ночной эротический клуб «Зажигалка», а это значило не только горы мусора, но и пьяные песни каждую ночь, мордобои и кровопролитие раз в неделю, а то и чаще. В-третьих, дворников там не любили. Не считали за людей и пакостили. Жестоко и глупо.

Около ночного клуба Сомов убирался в последний момент, после того, как приводил в порядок три прилегающие улочки и перед тем, как отправиться домой. Когда он только устроился дворником, по неопытности решил заканчивать с самым неприятным в первую очередь, не откладывая напоследок. Увы, ничего хорошего из правильного и умного на первый взгляд решения не получилось. После того, как Федор приводил в порядок другие места, он возвращался к клубу и неизменно обнаруживал, что мусорные бачки снова перевернуты, фонарь измазали чем-то белым и липким, забор повалили, а единственную лавочку разобрали на доски.

Через неделю мучений дворник выработал оптимальный маршрут уборки и окончательно переместил территорию рядом с «Зажигалкой» в конец списка.

— Эй, мужик, закурить не найдется? — спросили откуда-то слева.

— Не курю, — буркнул дворник.

Федор старался как можно меньше общаться с незнакомцами, потому что ничего хорошего от них в своей жизни он не видел. Дважды ему ломали нос, один раз ребро, три раза выкручивали руку, а количество синяков и оскорблений давно перестало учитываться, ибо они стали практически нормой. Ни дня не проходило, чтобы кто-нибудь не назвал Федора грязным мусорщиком. А он не мусорщик, он дворник. Добрый и честный мужик. Хоть и действительно не слишком чистый.

— Может, спички есть?

— Нету.

Сомов зыркнул на вопрошающего. В темноте ночи все прохожие казались злыми и агрессивными, даже этот на первый взгляд хлипкий бомжонок в грязном бушлате. Федор ускорил шаг, и ночной клуб скрылся за поворотом.

Первым делом дворник вытаскивал контейнеры, чтобы настоящие мусорщики, которые приезжали в шестом часу, успели забрать отходы жизнедеятельности на свалку. Единственные рукавицы давно порвались и пропитались неповторимым ароматом мусора, но Михалыч не горел желанием снабжать дворников инвентарем, и каждый выкручивался, как мог. Сомов надел рукавицы и принялся за работу.

Контейнеры были тяжелыми и грязными. Большинство металлических хранилищ отходов имели дыру в боку или в днище, отчего после вывоза мусора на асфальте оставались либо лужи вонючей жижи, либо картофельные очистки, либо и то и другое. Уборка следов уборки тоже входила в обязанности Федора.

Второй по важности обязанностью считалось наведение порядка на улице: следовало подмести асфальт, подстричь ветви разросшегося кустарника, собрать пустые бутылки, которые молодежь любит оставлять вдоль дороги, раз в год полагалось красить скамейки и качели на детских площадках, а каждую весну белить деревья и столбы.

Несмотря на неприглядность работы, Федор старался выполнять ее тщательно и аккуратно, так, чтобы потом не было стыдно, и чтобы при очередной проверке единственным поводом для крика начальника оказался неухоженный вид самого дворника.

Хотя Сомов старался следить за собой, выглядеть не как «мусорщик» у него не получалось. Щетина отрастала слишком быстро, денег на стирку одежды хватало только если стирать раз в две или три недели, а от специфического запаха избавиться не получалось вовсе.

Закончив с уборкой улиц, Федор направился к «Зажигалке» — небольшому двухэтажному домику с балконом и колоннами перед входом. Между колоннами висела яркая неоновая вывеска «Эротический бар ЗАЖИГАЛКА». Света от этой вывески хватало, на освещение лишь малой части полукруглой площади. Вторым относительно светлым местом на площади был фонарь. Он находился метрах в двадцати от здания, но и он светил лишь «себе под нос», освещая зеленый мусорный бачок, доверху заполненный пустыми пивными банками и окурками.

Сегодня под фонарем лежал человек.

Сомов поставил ведро, но метлу на всякий случай прихватил с собой. Издали он не разглядел, что за человек лежит рядом с мусорным баком, может, просто пьяница, а может, очередной забияка, которого бдительная охрана выставила из бара за агрессивное поведение.

Приблизившись на пару метров, Сомов прищурился. Он определенно видел на голове лежащего на асфальте незнакомца что-то красное. Кровь?

Когда Федор был уже готов отложить метлу и броситься человеку на помощь, его опередили — из-за угла вынырнул еще один мужчина и направился к лежащему.

«Ну и ладно, — подумал Сомов, — без меня разберутся». Однако никуда не ушел. Ему хотелось знать, жив ли пострадавший, или придется вызывать неотложку. Но незнакомец вовсе не собирался помогать пострадавшему. Как только он подошел к фонарю, хищно оскалился щербатым ртом, опустился на колени, закатал рукава грязного бушлата и стал обыскивать беднягу.

— А ну, отойди от него!

Федор передумал расставаться с метлой, наоборот, удобнее перехватил ручку, чтобы при случае ею можно было обороняться, и направился к бомжу.

Пострадавший оказался молодом парнем в спортивном костюме. На голове его оказалась не кровь, а всего лишь красная бандана, а вот нос действительно был разбит. Подробностей Федор не рассмотрел, потому что был возмущен действиями незнакомца. Да как этот уродец может думать о наживе, когда человеку плохо?! Парень, кажется, пришел в сознание, по крайней мере, он попытался поднять руку, но тут же сморщился от боли и обмяк. Может, у него сотрясение мозга или перелом…

— Пшел отсюда!

На выкрик Сомова бомж не обратил никакого внимания, хотя нет, обратил — стал еще активнее шарить по телу пострадавшего, разыскивая деньги.

— Отойди от него, кому сказано! — Федор подскочил к ворюге и ударил его метлой по спине. — Вали, сказал!

До бомжа, наконец, дошло, что на сей раз поживиться не получится, и он отбежал в сторону, так и не успев добраться до вожделенной добычи.

Дворник склонился над парнем и озабоченно спросил:

— Ты как? Встать можешь? Давай помогу.

Федор протянул незнакомцу руку, но тут же одернул, вспомнив, что так и не снял рабочие перчатки.

Парень кивнул и воспользовался помощью. Рука его оказалась сильной, а сам он необыкновенно