стр. 310). От М. М. Стасюлевича, вместе с оттисками повести, Тургенев получил известие о положительном отзыве И. А. Гончарова (см. там же, стр. 305). Этот отзыв известен нам из письма самого И. А. Гончарова к С. А. Толстой от 11 ноября 1870 г., где говорится: 'Вы, конечно, читали 'Степной король Лир'. Как живо рассказано - прелесть! Этот рассказ я отношу к 'Запискам охотника', в которых Тургенев - истинный художник, творец, потому что он знает эту жизнь, видел ее сам, жил ею - и пишет с натуры Эти две головки, дочерей Лира, не правда ли живые, бежавшие из грезовских рамок! И очерчены так легко, почти без красок, будто карандашом: между тем - они перед глазами. Да, Тургенев - трубадур (пожалуй, первый), странствующий с ружьем и лирой по селам, полям, поющий природу сельскую, любовь - в песнях, и отражающий видимую ему жизнь - в легендах, балладах, но не эпосе' (Гончаров, т. VIII, стр. 435). Если бы Тургеневу был известен не только факт сочувственного отношения Гончарова к повести 'Степной король Лир', но и существо его отзыва о ней, едва ли он на основании этого отзыва стал бы утверждать, что Гончаров 'судья верный' (Т, Письма, т. VIII, стр. 305). Сближая 'Степного короля Лира' с рассказами и очерками из 'Записок охотника', Гончаров пытался противопоставить его романному творчеству писателя, которое было для него неприемлемо. Противопоставление повести Тургенева как произведения, погруженного в обыденщину низкого быта, высокой трагедии Шекспира звучит в следующем, крайне недоброжелательном отзыве Гончарова, содержащемся в 'Необыкновенной истории'; 'Он пробовал портить даже Шекспира: ну, там, конечно, испортить не мог. Вышли карикатуры, например, 'Степной Король Лир'. Зачем было трогать великие вещи, чтобы с них лепить из навоза уродливые, до гнусности, фигуры? Можно ли так издеваться над трагическою, колоссальною фигурою короля Лира и ставить это имя ярлыком над шутовскою фигурою грязного и глупого захолустника, замечательного только тем, что он 'чревом сдвигает с места бильярд', 'съедает три горшка каши' и 'издает скверный запах'!! Можно ли дошутиться до того, чтобы перенести великий урок, данный человечеству в Лире, на эту кучу грязи!!

Но Шекспир остался невредим, как невредима осталась бы его бронзовая статуя, если бы мальчишка бросил в нее камешком. Его не обокрадешь' {Сборник Российской публичной библиотеки. Материалы и исследования. Т. II, вып. I. Пг., 1924, стр. 37-38.}.

В то время как Гончарова отталкивала грубость повести Тургенева, преувеличенное внимание к быту, которое он в ней усматривал, А. А. Фет обвинял писателя в недостаточном знании русской жизни и в чисто литературном, книжном подходе к ее живым, бытовым проявлениям. Фет писал о Тургеневе:

'...тут он просто рассказал - но не вышло, хотя и здесь он нарядился в ноги стропил, шалевку и конек крыши и заставил дьячка раздувать паникадило: простое кадило ему в Бадепе показалось малым. И как ухитрился дьячок не задувать, а раздувать паникадило?' (письмо И. П. Борисову от 25 октября 1870 г. - ГВЛ, ф. 315, карт. 2, ед. хр. 30). {Здесь Тургенев действительно ошибся, назвав кадило (ручную курильницу) паникадилом (паникадило - висячий подсвечник для большого числа свечей).}

Новые проблемы, поставленные в повести, и новые черты творческой манеры писателя были недостаточно оценены критикой. Рецензент 'С. - Петербургских ведомостей', отмечая 'необыкновенную законченность художественной отделки' повести, считал все же, что она ничего нового не вносит в творчество писателя {СП б Вед, 1870, 17/29 октября, э 286). Та же мысль сквозила и в отзыве рецензента 'Нового времени' (1870, 31 октября, э 299), который утверждал, что повесть совершенна по форме, но писал вместе с тем, что художественные достоинства нового произведения 'обличают в беллетристических игрушках сильное и даровитое перо 'Записок охотника''.

Н. Н. Страхов, соглашаясь с Ф. М. Достоевским {См. письмо Ф. М. Достоевского Н. Н. Страхову от 2/14 декабря 1870 г. - Достоевский, Письма, т. II, стр. 300.}, считал, что тон повести низок, что в грубости изображаемого быта, несмотря на безукоризненную правдивость картины, выразилось презрение Тургенева к родине. Вместе с тем он почувствовал, что Тургенев в этой повести затрагивает и по-своему решает на материале провинциальной жизни недалекого прошлого актуальные и острые современные вопросы: 'Как боязлив, - заявлял он - стал Тургенев! У него очевидно бродят разные мысли насчет русской жизни, но он не решается их прямо и ясно высказывать, и все рассказывает странные истории к курьезные случаи, будто бы не имеющие дальнейшего значения' {Шестидесятые годы. Материалы по истории литературы и общественному движению. Изд-во АН СССР, М. - Л., 1940, стр. 269.}.

Холодное отношение критики и некоторых писателей к повести Тургенева не выражало, однако, в полной мере реакции читателей. Косвенным отражением читательского успеха была поспешность, с которой отреагировал издатель выходившей в Петербурге газеты 'Nordische Presse' на появление 'Степного короля Лира'. 4/16 октября 1870 г. Тургенев сообщал М. М. Стасюлевичу: 'Кстати о 'Лире' - третьего дня, т. е. 2/14-го окт я получил из Петербурга телеграмму от Беренса, редактора 'Nordische Presse', который просил моего разрешения поместить перевод моей повести в фельетоне его газеты. Я согласился (по существующим законам он и не нуждался в моем согласии), с тем чтобы он предварительно подверг перевод на рассмотрение Анненкову: все-таки некоторая гарантия против перевирания! Я также сказал Беренсу, чтобы он с своей стороны известил Вас об этом' (Т, Письма, т. VIII, стр. 288). Перевод повести на немецком языке появился в 'Nordische Presse', 1870, э 262, 263, 266, 269, 271, 276, 277, 280-282, с 9/21 декабря 1870 г. до 31 декабря 1870 Г./12 января 1871 г.

Французский перевод повести появился в 'Revue des Deux Mondes', 1872, т. 98, 15 mars, а затем в сборнике 'Etranges Histoires', Paris, 1874.

Сообщая о предстоящем появлении перевода 'Степного короля Лира' в 'Revue des Deux Mondes', Тургенев писал П. В. Анненкову 2/14 марта 1872 г.: 'Завтра в 'Revue des Deux Mondes' появляется перевод 'Степного короля Лира', значительно урезанный и укарнаушенный' (Т, Письма, т. IX, стр. 235). Перевод этот был сделан Тургеневым совместно с Л. Виардо. Некоторые (главным образом бытовые) детали, очевидно, по просьбе редакции журнала в нем были упрощены или опущены.

В начале семидесятых годов 'Степной король Лир' был напечатан дважды на польском языке - в Варшаве (1871) и Познани (1872), а также появился на чешском (Прага, 1873) и датском (Копенгаген, 1873) языках.

В 1872 г. эта повесть была напечатана на немецком языке в Митаве (изд. Behre) и в Вене, а кроме того в Лейпциге (изд. Ph. Reclam) в начале семидесятых годов.

В 1873 г. она вышла в томе VI немецкого собрания сочинений: I. Turgenjew. Ausgewahlte Werke, Bd. VI, Mitau, Behre, 1873.

На английском языке 'Степной король Лир' в начале 70-х годов издавался трижды. Первое издание - 'King Lear of Russian steppes'. Pr. Bury Palliser London Society, 1872, .э 131, т. XXII, стр. 437-449. Отрывок из этого перевода был перепенатан в 'Every Saturday', 1872, .э 22, 30 nov., II, стр. 608-613. Другой перевод появился в 'Living age', .N2 1491, т. CXVI, 4 янв. 1873, стр. 48-57. В Америке в 1872 г. вышел перевод: 'A Lear of the Steppe'. Southern Magazine, XI, 513 и 641.

...в золотую книгу записался. - 'Золотой' родословной книги знатных дворянских родов не существовало. Харлов имеет в виду, быть может, 'бархатную книгу' - сбор' ник родословных князей и дворян русских и 'выезжих', составленный после указа от 12 января 1682 г. об уничтожении местничества в палате родословных дел.

Темным прозывался великий князь Василий Васильевич. - Великий князь московский Василий II Васильевич (1415-1462) был ослеплен галицким князем Димитрием Шемякой и поэтому прозван 'темным'.

...новиковского 'Покоящегося трудолюбца'... - Журнал 'Покоящийся трудолюбец' издавался Н. И. Новиковым в Москве в 1784-1785 гг. Фактическим редактором его был М. П. Антоновский. Всего вышло четыре части. Участниками журнала были студенты и профессора Московского университета, в своем большинстве масоны. Ряд статей и стихотворений журнал посвятил философско-мистическим рассуждениям о смерти и бессмертии.

'Но че-ловек страстный ~ меня счас-тливым!' и т. д. - Цитата из статьи: 'Рассуждения о беспорядках, производимых страстями в человеке, и о средствах, какие в таких случаях употреблять должно' (см. сноску Тургенева на стр. 193). Раздел статьи, из которого приведена цитата, посвящен разоблачению гордости как пагубной страсти. Автор призывает гордого человека к смирению во имя нравственного усовершенствования.

Попалась ему как-то картинка, изображавшая горящую свечу со 'Такова жизнь человеческая!' - Изображения, подобные описанному здесь Тургеневым, в большом количестве содержались в книге Н. М. Амбодика 'Емблемы и символы избранные, на российский, латинский, французский и английский язык