для иных, более насущных задач. Было тихо, если не считать того, что минут десять назад издалека донесся одиночный выстрел.

— Это не Модести? — спросил Колльер. Он задал этот вопрос уже в третий раз.

— Похоже на то, — терпеливо повторил Вилли. — Она рассказала мне про все, чем вооружены моро, но «кольта» тридцать второго калибра у них не было.

За гребнем горы небо стало светлеть, и отблески пламени как бы потускнели. Надвигался рассвет.

— Скоро должен подойти корабль Далла, — сказал Вилли.

— А что нам пока делать?

— Ждать.

— И все?

Колльер попытался подавить в себе раздражение, которое вызвали лаконичные реплики Вилли. Впрочем, он не удержался от искушения выразить свое волнение.

— Но Сефф и его дружки могут что-то такое выкинуть, и…

— Мы бы услышали.

— Может, нам пойти и поискать Модести?

— Нет. Надо дождаться рассвета. Если Сефф и его люди еще живы, они могут залечь в засаде. Когда рассветет, мы увидим, что к чему. И Модести будет действовать точно так же.

— Откуда, черт возьми, тебе известно, что Модести будет действовать так же? — глухо произнес Колльер. Он так устал, что уже с трудом выговаривал слова. — Почему ты так уверен.

— Потому что они могут затаиться и ждать нас, — монотонно отвечал Вилли. Потом с легким раздражением добавил: — Черт, ну с какой стати нам лезть на рожон?

— Тебе не хочется чего? Лезть на рожон? — удивленно переспросил Колльер и засмеялся. Потом смех вдруг против его воли перешел в рыдание, которое он никак не мог подавить.

— Спокойно, приятель, — вполне дружелюбно сказал Вилли и наклонился к Стиву. Второй раз за ночь бедняга Колльер получил хорошую пощечину. Это, с одной стороны, погасило разгоравшуюся уже истерику, но с другой — лишило его последних остатков сил.

Он прислонился спиной к камню, голова упала на грудь, глаза закрылись.

Тотчас же Вилли стал его трясти. Что-то невнятно бормоча, Стив открыл глаза и обнаружил, что за эти несколько секунд солнце уже показалось над горизонтом. Над бухтой занимался рассвет. Катера моро исчезли. Вилли встал, вглядываясь в даль.

— А вот и она, — весело сказал он.

Колльер, держась за голову, тоже осторожно привстал.

— У меня случайно в голове не торчит топор? — спросил он. — Правда, в общей суматохе я ничего такого не заметил, но кто знает…

Он вдруг замолчал, потому что увидел, что примерно в четырехстах ярдах, на противоположном конце бухты, у подножия скалы, стоят Люцифер и Модести. Его вдруг охватило новое возбуждение, и он сказал:

— Если ты хочешь окликнуть ее, Вилли, или издать еще какой-то громкий звук, то, пожалуйста, сперва пристрели меня.

Вилли ухмыльнулся, чуть подался вперед и, высоко подняв руку, махнул ею. Тотчас же Модести помахала ему в ответ. Причем не просто помахала, а, как решил Колльер, она передавала ему какое-то сообщение. Разумеется, чтобы передать сообщение на таком расстоянии, ей приходилось жестикулировать Достаточно четко, но Колльер вспомнил эпизод, когда Сефф настоял на том, чтобы она и Вилли устроили поединок. Стив вспомнил, как она нервно потрогала пальцами ухо, потом потерла глаз, чуть наклонила голову, подняла ее и отвернулась.

Теперь Колльер понял, что она давала инструкции Вилли, чтобы он проиграл поединок и упал с обрыва.

— Сефф умер, — сообщил Вилли Колльеру. — А также Регина и Джек Уиш…

— Модести была занята по горло, — отозвался на это Стив.

— О Боукере ничего, но она просила не волноваться.

— Что верно, то верно. Даже если Боукер и уцелел, то он не поведет себя как генерал Кастер[6]. Он постарается договориться.

Вилли поднял руки и просигналил, что все понял, после чего начал спускаться по склону. Колльер двинулся за ним следом. Когда они оказались уже у причала и направились к песчаной косе, Колльер повернул голову и увидел большой белый корабль неподалеку от входа в бухту, с которого лебедки спускали на воду две шлюпки.

— Доктор Марстон — твой новый личный помощник, Люцифер, — сообщил Колльер. — У него готова лодка, чтобы доставить тебя на корабль.

Люцифер вяло кивнул. Он опять пребывал в подавленном состоянии. Это было результатом очередной инъекции скополамина.

Колльер заговорил снова, пытаясь быть достаточно логичным:

— После этого сражения ад нужно как следует перестроить и укрепить. Кроме того, у твоих верных слуг будет немало работы в разных концах этого, верхнего мира.

— Да, — глухо произнес Люцифер. — А Модести…

— Коль скоро ты даровал ей бессмертие и сделал ее своей главной опорой, у нее будет хлопот больше, чем у кого-либо. Но, вне всякого сомнения, ты еще не раз увидишь ее в разных странах…

Люцифер медленно кивнул.

— Я научился терпеть… Но передай ей, что теперь у нее в груди бьется сердце Люцифера и я буду следить за ней.

Доктор Марстон провел рукой по своим седеющим волосам, вопросительно посмотрел на Колльера и, получив от него утвердительный кивок, положил руку на плечо Люцифера и повел его по тропинке.

Колльер сел на землю и вытянул гудевшие ноги. Далл посмотрел вслед Люциферу и доктору Марстону и сказал:

— Господи, помилуй…

— Это точно, — сказал Колльер и добавил: — Это действительно действует на нервы. Но послушайте, тут появилось много очень лихих на вид людей. Если они намерены разбираться, кто есть кто, то, пожалуйста, сообщите им, что я воевал на стороне Модести, потому как мне совершенно не хотелось бы получить ни за что ни про что пулю…

— Этого не будет, — отозвался Далл и, посмотрев на него, сказал: — Вы выглядите сильно так себе. Я могу вам чем-то быть полезен?

— Спасибо, но ничего, кроме железных легких, мне не нужно, — отвечал Колльер с прохладными интонациями. Он решил не особенно любезничать с Джоном Даллом. Этот человек был его соперником. То, что он был миллионером, безусловно, не имело для Модести никакого значения, но вот с мужским началом у него полный порядок, а от этого Колльеру сделалось несколько неуютно в обществе Джона Далла.

— Насчет этого ничем не могу помочь, — отозвался Далл, — а вот фляжка с бренди имеется. Может, она пригодится? А где, кстати, Вилли и Модести?

— Вон там, у воды, — сказал Колльер. — Она вдруг вспомнила про дельфинов, и они с Вилли хотят снять с них упряжь и убрать сеть, чтобы бедняжки могли уйти в море, когда пожелают.

— Ну разумеется. Несчастные морские создания, — усмехнулся Далл, и Колльер вдруг понял, что его неприязнь к американцу улетучивается сама собой. Он открыл глаза и взял фляжку, которую протянул ему Джон Далл.

— Извините, если был немного резок, — сказал Колльер, — но я, признаться, несколько подустал. И как-то маловато спал этой ночью.

— Я тоже, — сказал Далл, — но я бы с большим удовольствием провел ту ночь не на корабле, а рядом с вами.

Колльер глотнул бренди, поперхнулся и поднял голову. К своему удивлению, он понял, что от слов Далла ему вдруг сделалось легко на душе. Он вдруг ощутил прилив радости. Он был там, час за часом, рядом с Модести и Вилли, делал черт знает что, в то время как Джон Далл просиживал свои миллиардерские штаны