надежные люди, смелые и отважные друзья, которые смогли бы нам помочь… Я говорю все это просто так, чтобы поболтать, а на самом деле умирать, конечно, тяжело, да еще молодым… Прощайте, мадемуазель Янка. Поверьте, мне очень жаль с вами расставаться, вы такая красивая, добрая, милая… Позвольте мне обнять вас.

Девушка слегка подалась к нему. Никогда в жизни она не слышала таких ласковых слов, да еще так мило звучавших по-французски. Буль-де-Сон галантно обнял и по-братски поцеловал юную маньчжурку.

— Только, когда будете выходить замуж, — тихо шепнул он ей на ухо, — я хочу, чтобы вы вспомнили о нас. Мой патрон очень богат, он оставит вам шикарный подарок. Это вас немного утешит…

— Господи! Что вы говорите! Все это так жестоко! Во-первых, я никогда не выйду замуж…

— Ха-ха! Не может быть! Такая очаровательная девушка, как вы, обязательно будет любима…

— Замолчите, говорю вам! Вы заставляете меня страдать, напоминая о самом грустном в моей жизни, ведь один разбойник-бурят по имени Райкар, который командует стадом таких же бандитов в сотне верст отсюда, вздумал просить моей руки…

— Ему, разумеется, отказали?

— Пока да, но завтра мой отец может и согласиться… Райкар — один из тех негодяев, которые ни перед чем не останавливаются для достижения своей цели. Если бы вы только знали, как я его боюсь, ведь мой отец уже стар и слаб.

— Эх, какое несчастье, что нас расстреляют. Мы могли бы позаботиться о вас, защитить, если Райкар осмелился бы сунуть сюда свой нос.

Малышка вздрогнула, что-то ей вдруг подумалось. Она посмотрела на отца, занятого беседой с репортером. О чем они говорили? По правде сказать, было не похоже, чтобы они спорили. Девушка прислушалась к словам отца:

— Мы втроем уйдем вместе с вами, а дальше каждый пойдет своей дорогой. Только вот, честно говоря, я не знаю, как выйти отсюда незаметно. У меня есть, конечно, ключи от двери, это хорошо, но японский пост… Они совершенно озверели, эти бандиты… Они подстрелят нас, как зайцев… Другой выход?.. Не знаю… Слишком мало времени я здесь служу… Нет, пожалуй, нет способа бежать отсюда. Я такой же пленник, как и вы.

Янка, кажется, поняла, что отец весьма доброжелательно настроен к пленным. Она посмотрела на Буль-де-Сона, тот улыбнулся. Молодой человек не сводил глаз с юной маньчжурки. Янка пересекла комнату и тихо приблизилась к отцу. Заметив дочь, Туанг-Ки тотчас умолк. Разговор был слишком серьезным и не предназначался для детских ушей. Девушка подошла совсем близко и слегка коснулась отцовского плеча.

— Э? Что такое?

— Папа, я хотела сказать вам два слова…

— Оставь меня, не сейчас!

Что правда, то правда, маньчжур и так уже сильно устал. Несколько золотых соверенов[48] так и просились к нему в карман, и он ломал голову, как их заработать.

— Папа, это очень важно, прошу вас, выслушайте меня! Буль-де-Сон, знавший причину столь настойчивой просьбы, делал знаки Редону: мол, надо, чтобы она поговорила с отцом.

— Друг мой, — обратился Поль к охраннику, — узнайте, что хочет ваша дочь, у нас ведь достаточно времени, чтобы продолжить беседу.

Туанг-Ки согласился. С трудом поднявшись со стула — ноги сильно затекли, — он выпрямился. Янка, потянув его за пуговицу мундира, увлекла в самый дальний угол комнаты, подальше от французов… А те в свою очередь из скромности и уважения ретировались в противоположную сторону.

— Что? Что случилось? — спросил Туанг-Ки, язык его заплетался.

— Папа, я бы хотела прогуляться… Что скажете?

— Хм… В такой час, ты с ума сошла!

— Послушайте, мне надоело, что японцы вечно следят за мной, но я знаю один способ выйти отсюда, минуя японские посты.

— Что ты говоришь? Не может быть!

— Может… С тех пор, как мы здесь, я все облазила, все изучила и кое-что нашла. Если хотите, я покажу вам, как это сделать, чтобы никто там, внизу, не узнал.

Старый солдат был совершенно сбит с толку. Открытие пришлось как раз вовремя.

— Покажи-ка мне этот ход, — тихо попросил он дочку. И, к величайшему удивлению французов, отец с дочерью покинули камеру.

— Послушайте, патрон, — обратился Буль-де-Сон к Редону, — вы все еще считаете, что мы непременно должны умереть?

— Гм… Кто знает… — улыбнувшись, ответил репортер.

— Говорите скорей, вам удалось обработать отца?

— Немного. Если бы он мог нам помочь, то уже сделал бы это.

— А я разговаривал с дочерью. Она очень мила и желает нам добра.

— Подождем и будем готовы ко всему.

Дверь отворилась вновь. На пороге появились Туанг-Ки и девушка. Юная маньчжурка весело взглянула на Буль-де-Сона. Улыбка играла на ее губах.