Я кивнул. Попадая в плен, свободные женщины нередко отказываются признать полное и безраздельное господство мужчин. В таких случаях не обойтись без плетки.

– Эти девки явно не те, за кого себя выдают, – продолжал я. – Взгляните на ту, у столба. Руки ее связаны за спиной, впрочем, утверждать, что они связаны, я не стану. А ведь привязывая рабыню к столбу, ей обычно выворачивают руки, чтобы подчеркнуть красоту груди. И наконец, кто в здешних лесах станет приковывать женщину к столбу цепями?

– Сжальтесь! Помогите! – вопила тем временем блондинка.

– Сколько времени ты так стоишь? – крикнул я.

– Уже два дня! Спасите!

– Ну, убедились? – повернулся я к рабыням. – Посмотрите, как она выглядит! Похожа она на женщину, простоявшую двое суток в цепях?

– Нет, господин, – сдалась Дженис.

– И не забывайте о тарларионах. За два дня от нее бы остались одни цепи.

– Верно, господин.

– Да и лес этот мне не нравится, – сказал я. – Слишком уж он густ. Наверняка там засада.

– Давайте скорей уходить отсюда, – встрепенулась Тенде

– Ну-ка за весла! – скомандовал Кису.

– Не уплывайте! – взмолилась красотка в цепях. – Не дайте мне погибнуть!

– Неужели мы можем оставить ее тут? – вздрогнула Дженис.

– Можем, – ответил Кису.

– Еще как можем, – подтвердил я. Дженис тяжко вздохнула.

– Шевелись, – приказал я, указывая на весло.

– Да, господин.

– За ними! – донеслось с берега. – В погоню!

Мы оглянулись. Светловолосая красотка легко выскользнула из цепей и, наклонившись, подхватила копье. Из зарослей повыскакивали другие женщины и бросились к берегу.

– Может быть, сейчас, – съязвил я, обращаясь к оторопевшей Дженис, – ты изволишь грести порезвей?

– Да, господин!

За нами уже гнались восемь каноэ. В каждом сидело пять или шесть воительниц. На носу первого судна оказалась блондинка, которая только что корчилась в цепях, на втором была длинноногая темноволосая красотка, первой окликнувшая нас с берега. С ее запястий по-прежнему свисали обрывки веревок.

– Неужели они догонят нас? – в страхе прошептала Элис.

– Не думаю. В каждом каноэ – не больше шести гребцов. В нашем – тоже, но трое из них – мужчины.

И правда, через четверть ана мы изрядно оторвались от преследовательниц.

– Помнишь, Дженис, – сказал я, – несколько месяцев назад в одной деревне кто-то спросил, не талуна ли ты?

– Да, помню.

– Так вот, – продолжал я, – те, кто гонятся за нами, и есть талуны.

Через половину ана погоня прекратилась, но мы упорно продолжали грести.

– Я устала, господин, – пожаловалась Элис. Дженис и Тенде тоже лишились сил. Они тяжко дышали и то и дело выбивались из ритма.

– Весло точно железное, – взмолилась Дженис. – Руки не поднимаются.

– Я больше не могу, – всхлипнула Тенде, едва не выронив весло. – Прости, господин!

– Ладно, отдохни, – позволил Кису.

– Отдыхайте, – велел и я своим рабыням. Девушки бросили весла и в изнеможении опустились на дно каноэ. Я, Кису и Айари продолжали грести.

– Беги ко мне! – звала она, заливаясь смехом.

Я стоял на берегу мелкой речной лагуны с копьем в руке. Тарларионов поблизости не было, никакая опасность не угрожала, но следовало сохранять бдительность.

Дженис плескалась в лагуне.

Мы отправились на охоту вдвоем. Иногда хочется остаться наедине с прелестной рабыней.

– Вымойся как следует, рабыня, – крикнул я в ответ, – чтобы мне было приятней.

– Да, господин! – рассмеялась она. – А ты?

– Кто из нас рабыня?