– Я твой пленник.

– Вздор, – ответил Парп. – Ты мой гость.

– Меч я сохраню, – сказал я. – Если он тебе нужен, тебе придется отбирать его у меня.

Парп добродушно рассмеялся, его маленькое круглое лицо затряслось на тяжелом троне.

– Уверяю тебя, – сказал он, – мне твой меч не нужен. – Хихикая, он смотрел на меня. – И ты не нужен, – добавил он.

– А остальные?

– Какие остальные?

– Остальные цари-жрецы, – сказал я.

– Боюсь, – ответил Парп, – что я здесь единственный.

– Но ты ведь сказал: «Мы ждем», – возразил я.

– Неужели я так сказал?

– Да.

– Ну, это просто оборот речи.

– Понятно, – сказал я.

Парп, казалось, встревожился, Что-то его отвлекало.

Он взглянул на купол. Становилось поздно. Парп, кажется, начинал нервничать. Он все чаще вертел в руках трубку, просыпал табак.

– Расскажешь ли ты о моем отце, о моем городе, о моей возлюбленной? – спросил я.

– Может быть, – ответил Парп, – но сейчас ты устал от пути.

И правда, я устал и проголодался.

– Нет, – сказал я, – мы будем говорить сейчас.

Почему-то Парп все больше нервничал. Небо над куполом теперь посерело и потемнело. Быстро приближалась горянская ночь, обычно темная, полная звезд.

Где-то далеко, может, сквозь какой-то коридор, ведущий к залу царей-жрецов, я услышал рычание ларла.

Парп, казалось, задрожал на троне.

– Царь-жрец боится ларла? – спросил я.

Парп захихикал, но не так весело, как обычно. Я не понимал причины его беспокойства.

– Не бойся, – сказал он, – они хорошо привязаны.

– Я не боюсь, – спокойно ответил я.

– А я, должен признаться, так и не смог привыкнуть к их ужасному реву.

– Ты царь-жрец, – сказал я, – тебе достаточно поднять руку и уничтожить их.

– Какой прок в мертвом ларле? – спросил в ответ Парп.

Я не ответил.

И удивился, почему мне позволено было пересечь Сардар, найти зал царей-жрецов, предстать перед троном.

Неожиданно послышался далекий, раскатистый звук гонга, глухой, но пронизывающий звук; он доносился откуда-то изнутри.

Парп вскочил, лицо его побледнело.

– Свидание окончено, – провозгласил он. И оглянулся с плохо скрываемым ужасом.

– А что со мной, твоим пленником? – спросил я.

– Моим гостем, – раздраженно поправил Парп, чуть не выронив свою трубку. Он постучал ею о трон и сунул в кисет.

– Твоим гостем? – переспросил я.

– Да, – выпалил Парп, посматривая вправо и влево. – До того времени, пока не придет пора тебя уничтожить.

Я стоял молча.

– Да, – повторил он, глядя на меня, – пока не придет пора тебя уничтожить.

Он смотрел на меня сверху вниз в надвигающейся тьме зала царей-жрецов, и зрачки его глаз на мгновение сверкнули, ярко, как расплавленная медь. И я понял, что не ошибся. У него глаза не такие, как у меня, как у других людей. Я понял, что Парп не человек.

Снова послышался звук большого невидимого гонга, глухой, раскатистый, отдающийся в огромной зале царей-жрецов.

С криком ужаса Парп последний раз дико оглядел зал и скрылся за спинкой трона.