строя частей – и в конце концов приблизится к гуманоидному организму. Людей так много, что сооружение такого робота было бы лишь ненужной тратой наших ресурсов.
Я снова посмотрел в куб и подумал о человеке – о том, что было когда-то человеком, – через глаза которого я смотрю. Я, в самом рое царей-жрецов, свободнее него, идущего по камням дороги в ярком свете солнца, где-то далеко от гор царей-жрецов, но все же в тени Сардара.
– Он может не подчиниться вам? – спросил я.
– Иногда бывают попытки сопротивляться сети и обрести сознание, – ответил Сарм.
– А может ли такой человек отказаться от власти сети?
– Сомневаюсь, – ответил Сарм, – разве что сеть не в порядке.
– А что бы вы в таком случае сделали?
– Очень просто вызвать перегрузку сети.
– Вы его убьете?
– Он всего лишь человек, – сказал Сарм.
– Это было сделано с человеком на дороге в Ко-ро-ба, с человеком из Ара, который говорил со мной от имени царей-жрецов?
– Конечно.
– Его сеть была не в порядке?
– Вероятно.
– Ты убийца, – сказал я.
– Нет, – ответил Сарм, – я царь-жрец.
Мы с Сармом пошли дальше по длинному уровню, заглядывая в кубы.
В одном из кубов сцена застыла, местность больше не передвигалась, как на трехмерном экране. И увеличение неожиданно возросло, и запахи усилились.
На зеленом поле, не знаю где именно, из подземной пещеры появился человек в костюме касты строителей. Он украдкой осмотрелся, как будто опасался, что за ним наблюдают. Потом, убедившись, что он один, вновь исчез в пещере и вынес оттуда нечто, напоминающее полую трубу. Из отверстия в трубе торчал фитиль, похожий на фитиль лампы.
Человек в одежде строителя сел, скрестив ноги, на землю, достал с пояса сумку, а оттуда цилиндрическую горянскую зажигалку, с помощью которой обычно разжигают огонь на кухне. Снял крышечку, и я увидел, как на конце зажигалки вспыхнул огонек. Человек поднес огонек к фитилю, потом закрыл зажигалку и положил ее назад в сумку. Фитиль горел медленно, пламя приближалось к трубе. Когда оно почти скрылось в ней, человек встал и направил трубу на ближайшую скалу. Блеснул огонь, раздался резкий звук, как будто из трубы вылетел снаряд и ударился в скалу. Поверхность скалы почернела, и от нее откололось несколько кусочков. Стрела из самострела причинила бы больший вред.
– Запрещенное оружие, – сказал Сарм.
Царь-жрец, стоявший у этого куба, коснулся какой-то кнопки.
– Стойте! – закричал я.
Прямо у меня на глазах человек внезапно испарился в вспышке ослепительного пламени. Исчез. Еще одна вспышка уничтожила его примитивную трубу. Если не считать почерневших камней и травы, сцена опять стала мирной. На вершину скалы опустилась маленькая любопытная птица, потом прыгнула в траву в поисках добычи.
– Вы убили этого человека, – сказал я.
– Он мог бы проводить запрещенные эксперименты много лет, – сказал Сарм. – Нам повезло, что мы его поймали. Иногда приходится ждать, пока оружие используют в войне, и тогда убивать много людей. Лучше так, материал экономится.
– Но вы его убили.
– Конечно, – сказал Сарм, – ведь он нарушил закон царей-жрецов.
– Какое право вы имели устанавливать для него закон?
– Право высшего организма контролировать низшие, – сказал Сарм. – По тому же праву вы убиваете боска или табука, чтобы питаться его мясом.
– Но это не разумные животные.
– Они чувствуют.
– Мы убиваем быстро.
Антенны Сарма свернулись.
– Мы тоже обычно убиваем быстро, и все же ты жалуешься на это.
– Нам нужна пища.
– Можно есть грибы и овощи.
Я молчал.
– Правда такова, – сказал Сарм, – что человек – хищное и опасное животное.
– Но ведь животные неразумны, – возразил я.
