а за ней смерть Торреса — двойной удар, от которого ему не оправиться!
Общественное мнение в Манаусе было против заключенного. Неожиданный арест Жоама Дакосты снова напомнил обществу об ужасном преступлении в Тижоке, уже успевшем забыться за минувшие двадцать три года. Процесс по делу молодого чиновника из Алмазного округа, вынесенный ему смертный приговор, его бегство за несколько часов до казни — все это снова разворошили, разобрали, обсудили. Автор статьи, помещенной в «Диарио до Гран Пара», самой популярной местной газете, изложил собранные им подробности преступления.
Как могло общество верить в невиновность Жоама Дакосты, если оно не знало того, что знали только близкие ему люди? Неудивительно, что население Манауса заволновалось. Вскоре целая группа людей, возбужденных арестом Жоама Дакосты, с яростными криками собралась у тюрьмы, требуя его смерти. В этой южноамериканской стране, где толпа легко следует жестоким инстинктам, можно было опасаться самосуда.
Не трудно себе представить, какую страшную ночь провели пассажиры жангады — и хозяева и слуги. Все обитатели фазенды, как одна большая семья, решили оберегать Якиту и ее детей от насилия. Никто не мог сказать, чем обернется дело.
Однако ночь прошла без происшествий.
На другой день, лишь только взошло солнце, Маноэль и Фрагозо, понимая, что нельзя терять больше ни минуты, обратились к Бенито.
— Будь мужчиной, друг мой,— сказал Маноэль.— Ты должен оставаться достойным сыном своего отца!
— Достойным своего отца! — вскричал несчастный.— Которого я погубил своими руками!…
— Нет,— ответил Маноэль,— быть может, не все еще потеряно, если Бог нам поможет.
— Выслушайте нас, господин Бенито,— поддержал его Фрагозо.
Неимоверным усилием воли юноша овладел собой.
— Бенито,— начал Маноэль,— Торрес никогда не рассказывал нам о своем прошлом и теперь уже не расскажет. Стало быть, мы не можем узнать, кто виновник преступления в Тижоке и каким образом он его совершил. Искать в этом направлении — значит даром терять время.
— А оно дорого! — вставил Фрагозо.
— К тому же,— продолжал Маноэль,— если бы нам и удалось узнать имя сотоварища Торреса, оставившего ему свою исповедь, то ведь он уже мертв и не может подтвердить невиновность Жоама Дакосты. Но мы знаем, что доказательство его непричастности существует, мы не можем сомневаться в этом, раз Торрес сам предлагал купить у него документ.
— Но Торреса больше не существует! — горестно вскричал Бенито.— И записка пропала вместе с ним!
— Погоди отчаиваться,— возразил Маноэль.— Вспомни, при каких обстоятельствах мы познакомились с Торресом в икитосском лесу? Он гнался за обезьяной, стащившей у него металлический футляр, которым он чрезвычайно дорожил; он охотился за ней часа два, пока мы не сбили ее пулей. Неужто ты думаешь, что Торрес потратил бы столько сил ради нескольких спрятанных там монет? Помнишь, какая радость отразилась на его лице, когда ты вернул ему отнятую у обезьяны коробку?
— Да!… Да!… В коробке, которую я держал в руках и отдал ему… Быть может, в ней лежал…
— Я припоминаю и еще кое-что,— заметил Фрагозо.— Когда вы сошли с жангады в Эге, я по просьбе Лины остался на борту, чтобы следить за Торресом, и видел своими глазами, как он читал и перечитывал какую-то старую, пожелтевшую бумагу и бормотал при этом непонятные слова.
— Конечно, он читал тот документ! — Бенито в отчаянии ухватился за последнюю надежду.— Но он, наверное, спрятал его в надежном месте!
— Нет! — возразил Маноэль.— Торрес слишком дорожил своим сокровищем, чтобы расстаться с ним. Я думаю, он всегда носил бумагу при себе — в той самой коробке.
— Постой, Маноэль! Я вспомнил! Вспомнил! Когда во время дуэли я нанес Торресу удар в грудь, моя маншетта наткнулась под его пончо на что-то твердое… вроде металлической пластинки! Но тело Торреса…
— Мы его найдем!
— А документ? Если вода проникла в коробку, бумага размокла и ее нельзя будет прочесть. Но — ты прав, Маноэль.— Бенито уцепился за последний шанс.— Надо разыскать труп Торреса! Если понадобится, мы обшарим всю реку, но мы его найдем!
Молодые люди тотчас же позвали лоцмана Араужо и рассказали ему о своем замысле.
— Хорошо! — ответил Араужо.— Я знаю здесь все течения и мели. Быть может, нам и удастся выловить тело Торреса. Возьмем две пироги, две убы, человек десять индейцев, и с Богом!
Пять минут спустя четыре лодки отчалили от жангады; они спустились по Риу-Негру и подошли к берегу Амазонки в том самом месте, где смертельно раненный Торрес исчез в волнах реки.
Глава VIII
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ПОИСКОВ
Поиски следовало начинать немедленно по двум важным причинам.
Во-первых, это вопрос жизни или смерти для Жоама Дакосты: доказательство его невиновности надо предъявить прежде, чем придет приказ из Рио-де-Жанейро.
Во-вторых, тело Торреса необходимо вытащить из реки как можно скорее, пока коробка и ее содержимое не пострадали от воды.
Араужо проявил не только усердие и сообразительность, но также отличное знание особенностей реки у впадения в нее Риу-Негру.
— Если труп сразу унесло течением,— сказал он,— тогда придется обшарить дно на большой площади; если мы не хотим ждать несколько дней, пока он всплывет сам.
— Мы должны найти его сегодня! — возразил Маноэль.
— Если же тело застряло в камышах и водорослях близ берега,— продолжал лоцман,— то не пройдет и часа, как мы его отыщем.
— Тогда за дело! — ответил Бенито.
Действовать можно было только одним способом. Лодки подошли к берегу, и индейцы длинными баграми принялись ощупывать дно вдоль крутого откоса, там, где происходил поединок. Определить место оказалось нетрудно: по отвесному меловому склону до самой воды тянулись засохшие пятна крови; кровь осталась и на стеблях камыша под обрывом.
Ниже, футах в пятидесяти, в реку выдавалась коса, задерживающая течение; у берега вода была тоже почти неподвижна: камыши стояли прямо, будто часовые, застывшие на своем посту. Стало быть, можно надеяться, что тело Торреса не унесено далеко. Даже если дно сильно понижалось к центру, оно могло лишь соскользнуть на несколько метров глубже и там застрять.
Убы и пироги, разделив между собой пространство для поисков, двигались от краев заводи к середине, обшаривая дно баграми и не пропуская ни одного бугорка.
Все их старания оказались напрасны: они не нашли трупа ни в камышах, ни на дне русла.
— Не надо отчаиваться! — сказал Маноэль.— Нечего и думать о прекращении поисков!
— Неужто придется обыскивать всю реку вдоль и поперек! — воскликнул Бенито.
— Поперек — может быть, а вдоль — к счастью, нет!— ответил Араужо.
— Почему? — спросил Маноэль.
— Потому что внизу, на расстоянии мили от устья Риу-Негру, Амазонка делает довольно крутой поворот, причем дно ее резко повышается. В этом месте образуется естественная преграда — плотина
