– Я хочу, чтобы ему это удалось. Хотя, пока он еще здесь, чары вцепятся друг другу в глотки. Или уже вцепились? Идемте. Наверное, сейчас ваш дом горит, и эти двое не могут преследовать нас, но все равно – идемте. Куда выведет этот путь?
– В нижние этажи пирамиды, – пробормотал Архивариус, когда капитан помог ему встать. – Насколько я понимаю, вы не убили ни этого парня, ни лича?
В его голосе не было укоризны, но капитан ощутил укол самолюбия.
– Слушайте, Архивариус, – сказал он, – их двое, если бы они были обычными людьми, я бы справился. Но у одного острый крюк и напильник с заточенным концом, и вообще – это какая-то тварь, а не обычный человек.
– Любой горожанин знает о капитане Трилисте Гебе. Чем известен капитан Геб? Тем, что лично участвует во всем, а не отсиживается в караульне.
– Я не безрассуден, Архивариус. Я смел, но это расчетливая смелость – только поэтому я до сих пор жив.
– Не сердитесь, – попросил старик. – Я очень плохо чувствую себя. Боль велика, она мешает мыслить связно. Так вот, если Октон покинет Фору, здесь станет тише. Этого вы и хотите? Шаман пойман и скоро будет казнен, а если отсюда еще уберутся аркмастеры со своими раздорами…
Коридор изогнулся, расширился. У стены Трилист увидел узкий пролом. Придерживая старика, капитан шагнул к нему и заглянул – тьма скрывала обширное пространство, пещеру, расположенную в толще Шамбы. Далеко внизу вдруг зазмеился огонек, быстро метнулся в сторону и исчез. Послышалось стрекотание, потом что-то зачирикало. Возник второй огонек и тут же погас.
Капитан потянул Архивариуса дальше.
– Что под нами? – спросил он.
– Некоторые чары полагают, что в недрах Шамбы когда-то располагался Лабиринт Стихий, – сказал старик.
– Неужели? Что, где-то под нашими ногами стоит легендарная Наковальня?
– Так полагают. Я не знаю, правда ли это. Вполне возможно, что остатки Лабиринта там. Конечно, он давно разрушился…
– Я увидел внизу огни. И услышал какой-то звук.
– Что ж, ведь в Лабиринте обитали Первые Духи. Иногда они поднимались на поверхность, но главные свои дела творили внизу. Там до сих пор должны жить отголоски их силы, бездумные призраки, эхо произнесенных когда-то заклинаний…
– Что-то вроде магических отходов?
Трилист вспомнил болото вокруг башни Джудексы, в которое некромаг выливал отходы из своей мастерской, вспомнил пузыри на поверхности и то, как топь без всплеска поглотила рядового стражника Боджу. Капитан ускорил шаг.
– Почему же никто не знает про это? Я не слышал разговоров о Лабиринте. Никаких слухов, никаких толков. В Форе судачат про что угодно – про Острог, про Наледь, про Гору Мира, – но никаких разговоров о магических чудовищах под нами. Почему никто не знает о Лабиринте?
– А почему о нем не знали вы? Наледь и Острог здесь, так сказать, на нашем уровне, мы всегда можем увидеть их, пройдя несколько кварталов. Часто ли вы думаете о небе? Оно далеко, но его-то мы хотя бы видим. А подземный мир скрыт от глаз. К тому же в Форе, как вы выразились, «судачат» далеко не обо всем. Например, слышали ли вы хоть от кого-нибудь, что наша Гора Мира – лишь бледная копия истинной, величайшей Горы? Да и Лабиринт… на самом деле, я не думаю, что это –
– Есть другие пути вниз? – спросил Геб после паузы.
– Насколько я знаю, входов в толщу горы всего три. Один ведет от пирамиды, второй – от моего дома… Кстати, именно потому-то я и поселился в нем… Над третьим давным-давно построил свой замок один из аркмастеров. По преданию, существует еще Антилабиринт, темное подобие, в котором воплотилось все то…
Но капитан уже потерял интерес к этой теме: до сих пор он ничего не знал о Лабиринте Стихий, а значит, тот никак не влиял на жизнь Форы. Наверху были пепеляне, другие преступники, чары со своей возней, Приорат, торговцы, свары между цехами – но не легенды, пусть даже выяснилось, что одна из них лежит прямо под ногами. Тем более Архивариус не утверждал, что подземелья являются Лабиринтом, – лишь предполагал.
Они шли уже долго, Гебу казалось, что теперь вершина горы должна быть над ними. Спутник вдруг задрожал, руки слабо сжали плечо Трилиста. Капитан осторожно посадил его на пол, спиной к стене, присел на корточки, поставил лампу. Огонь ее мерцал.
– Мы не можем останавливаться надолго, – сказал Геб. – Масло заканчивается.
– Всего лишь небольшой отдых.
Архивариус прикрыл глаза. Материя на плече пропиталась кровью, правая рука висела неподвижно. Пальцы левой легко скользили по камням вокруг, ощупывали их.
– Сколько себя помню, вокруг меня всегда были стены, каменные или деревянные, – произнес Архивариус, не открывая глаз. – Я родился здесь, всю жизнь прожил в Форе. Небольшие пространства, я переходил из одного в другое… Впитывал новые сведения, и этого простора, простора знаний, мне было достаточно, потому что он казался бесконечным. Но что есть бесконечность? Понятие это слишком велико для нашего ума. Мы понимаем под бесконечностью просто нечто очень большое, не так ли? То есть нечто единичное и единообразное, пусть и огромной протяженности. А ведь на самом деле бесконечность суть безграничная разнообразность беспредельной сложности. Бесконечность бесконечностей. Простор нашего мира не безграничен, нет – но даже его я никогда не ощущал по-настоящему, вокруг всегда были стены, даже на улицах, понимаете, Трилист?
– Нет, я не понимаю, – сказал капитан, ощущая легкое недовольство. Истории старика часто были
