кто вы и что вы, чего добиваетесь своим… своим поступком!

Слышно было, как щелкало, скрипело, доносились голоса, наконец послышался злой голос:

– Кто мы? Мы – катакомбники!.. Истинно православная церковь!

Фред стиснул зубы, но тут же заставил себя расслабиться, сделал глубокий вдох. Ежедневно о себе заявляет какая-нибудь экстремистская организация, но редкая существует больше месяца-двух. А уж отваживается на террористические действия вообще одна из тысячи.

– Хорошо, – согласился он. – Катакомбники. Чего вы добиваетесь?

– Мы сообщим, – сказал голос. Фред выявил не только славянский акцент, но и мог бы сказать с уверенностью, что человек родился в Москве. – А пока хочу сказать, что мы знаем о приближении ваших групп антитеррора. Знаем о снайперах, способных попасть в голову за тысячу шагов. Или за две. Но вряд ли сумеете попасть в головы всем одновременно…. Один-два человека у нас постоянно внизу, в рубке. Как только хоть один получит сигнал… а он получит, вы же знаете эти устройства… то оставшийся внизу разом включает все заряды. Надеюсь, вы принимаете серьезно.

– Мы все принимаем очень серьезно, – заверил он. – Я – Фред Хорт, вице-директор ЦРУ. Как я уже сказал, именно я уполномочен вести переговоры. А также…

Он запнулся на миг, из динамика вырвалось злое, похожее на лай:

– Ну? Что «а также»?

– Могу своей властью велеть доставить вам разные мелочи, – он улыбнулся. – Не стратегически важные, так сказать. Медикаменты, еду, видеокассеты. Могу даже наркотики или виски, хотя за это придется оправдываться. По опыту знаю, что переговоры могут затянуться, а мне зачем, чтобы из-за мигрени или больного зуба у кого-то сдали нервы и началась стрельба? Все повесят на меня. Так что пусть лучше меня упрекнут, что я снабжал террористов водкой, чем на мне будут лишние трупы.

Террорист прорычал так, словно грыз зубами микрофон:

– Говоришь логично. Но нам пока по фигу эти империалистические прибамбасы. Мы – борцы за идею! Мы хотим, чтобы о возрождении катакомбной церкви узнали все!!! Все, понимаешь?..

Фред кивал, глаза оставались спокойными, внимательными, он держал дыхание ровным, чтобы террорист чувствовал, что юсовец недавно хорошо пообедал, до шабаша осталось три часа, после чего он до завтрашнего утра забудет о них, забудет о захваченном танкере.

После паузы он ответил как можно добродушнее:

– Ладно-ладно. Но если что понадобится, только свистните!.. Автоматы не обещаю – ха-ха! – но лучшую еду из ресторанов доставят тут же на катере. Если надо, даже девочек. Какие ваши требования?

– Наши требования мы изложим, – прорычало из динамика. – Сейчас сформулируем то есть. Для нас они ясны, но для вас, тупоголовых и наглых, мы, катакомбники, облекаем в более доступные слова. А пока что запомните: наша цель – берега Англии. Почему? Потому что эта некогда великая страна – самый жалкий, но верный холуй… переведите правильно!.. подлейшей Империи, захваченной Дьяволом, против которой Бог и все человечество! Которая против Бога и людей, ибо людство – это душа и совесть, а Империя – только желудок… и ничего больше желудка!

Фред чувствовал, что террорист в самом деле начинает злиться, а слова, которые мысленно приходили такие ясные и четко отграненные, сейчас получаются скомканными и рваными.

– Сила врага не только в своих авианосцах и крылатых ракетах, – донеслось из динамика уже несколько медленнее, – но и в сонме алчных и алчущих слуг! Мы, катакомбная церковь православия, первыми из человечества обращаем внимание на эту угрозу и первыми наносим удар…

Фред увидел, как Кармак подает ему успокаивающие знаки. Дескать, кто таким требованиям верит? Сейчас террористы повывелись: требуют горы золота, а когда им предлагают полдоллара, то с радостью соглашаются, отпускают заложников и уже сами начинают суетливо и трусовато бегать от правосудия.

Фред сказал благожелательно:

– Да, не сомневайтесь! О катакомбной церкви уже кричат все средства массмедии. Но каковы ваши условия?

Из динамика донеслось вовсе разъяренное:

– Я же говорю, что сейчас мы формулируем! Не понял? А теперь сгинь, слуга Желтого Дьявола. Жди, когда сами вызовем.

По изменившемуся тембру голоса чувствовалось, что он потянулся к выключателю. Фред сказал торопливо:

– Вы только не волнуйтесь, не дергайтесь!.. Как я уже говорил, если у вас есть какие-то побочные требования или пожелания… ну, скажем, еда, виски, наркотики, то вам сейчас же все доставят. Только не волнуйтесь и постарайтесь не задеть ни один из тех проклятых зарядов.

Он даже сумел выдавить улыбку, голос его звучал ровно и спокойно, как у человека, который все понимает, даже сочувствует террористам, сам такой, ведь те, кто убегает, и те, кто догоняет, во многом похожи, начиная от одинаковых видов оружия и экипировки и кончая образом мышления.

На соседнем экране появились первые снимки танкера, переданные со спутника. Террористов еще не было видно, не разглядеть, но аналитики уже набрасывали на вспомогательных экранах предполагаемый портрет террориста, основываясь на анализе его голоса, построения фраз, выбора слов, интонаций и тембра.

– Мы не заденем, – пообещал террорист. – Наша святая катакомбная церковь не позволяет относиться к чужим жизням с небрежностью. А наркотики и виски оставьте себе, слуги Дьявола!

Фред рискнул спросить:

– Но если вы служите церкви, то не идет ли ваша деятельность вразрез с верованиями?

– Нет, – отрезал террорист. – Постулаты нашей церкви не изменились. Мы со времен Никона в подполье…