чувствовалось неприятное напряжение.

– Погоди минуту, – попросил он сдавленно.

Он ощутил себя на перекрестье взглядов. Ладонь его опустилась на кобуру пистолета медленно, но выхватил молниеносно.

Черное дуло взглянуло Ермакову прямо в лицо.

Тот вскинул брови, начал подниматься, но Тарас, взглянув внимательно в лицо Дмитрию, предостерегающе опустил ладонь на плечо полковника.

– Что случилось? – спросил Тарас.

– Случилось, – ответил Дмитрий. – Я не знаю, в самом ли деле те четверо «Знамени пророка» были информаторами, но что сам Ермаков работает на Империю – теперь это видно невооруженным глазом.

Тарас и Джекобс смотрели неверяще. Джекобс сказал предостерегающе:

– Парень, опомнись!.. Это же твой командир!

– Заткнись! – велел Дмитрий. – Пусть он ответит, каким образом нам удалось разгромить наркобарона, всю его армию и выйти целыми? Да еще и пройти невредимыми сквозь лагерь морпехов, как нож сквозь гнилую сеть?

Ермаков разглядывал его исподлобья. Кулаки сжимались. Он процедил:

– Мальчишка! Это моя выучка!.. Мы профессионалы.

– Брехня, – отрезал Дмитрий. – Просто тебе надо было завоевать расположение и дотянуться до главной цели: ядерного чемоданчика! Для этого ты готов был угробить и несколько своих сограждан, только бы найти и обезвредить атомную бомбу! Еще бы!.. Стоит миру узнать, что на улицах имперских городов валяются русские бомбы, тут такое начнется!.. Японцев с их деньгами выметет как метлой, они боятся радиации…

Тарас напомнил:

– Но именно он вытащил из тюрьмы человека, который знал координаты бомбы.

Дмитрий непреклонно покачал головой, пистолет его покрыл их всех, время от времени поглядывая каждому в лицо по отдельности:

– Напоминаю, я стреляю очень быстро. Он вытащил, но этот человек давно уже отказался от России. Он отказался и пойти с нами… но в благодарность за вызволение… или еще почему-то, но он сказал координаты… только мне! И потому мы все оставались живы до этого дня, этой минуты! Потому нам дали захватить самолет. Джекобс прав, нам никогда бы не захватить самолет, но нам позволили это сделать, только бы мы вывели их на след, указали бомбу! Вы что, не понимаете, что, как только я назову координаты бомбы, туда высадятся «дельтовцы» раньше нас, а мы… мы все будем уже не нужны?

Ермаков вскипел:

– Мальчишка!.. Щенок!.. Да как ты…

Движение его было молниеносным, он прямо из кресла прыгнул на Дмитрия, что казалось невозможным, пролетел через кабину… Пистолет в руке Дмитрия полыхнул огнем. Ермаков с протянутыми руками, словно уже хватал его за горло, тяжело упал посреди салона под ноги потрясенных десантников и мусульман.

Тарас дернул ладонь к кобуре, Дмитрий повел пистолетом в его сторону. Тарас нехотя убрал пальцы, но во взгляде, который бросил на стажера, было обещание скорой смерти. Валентин вобрал голову в плечи, обе его ладони лежали так, чтобы Дмитрий их видел, но пальцами он продолжал регулировать высоту, подачу топлива.

Ермаков лежал вниз лицом, из-под него потекла красная лужица. Тарас медленно поднялся, показал пустые ладони, подошел к полковнику, перевернул на спину. В груди полковника зияла кровавая дыра, кровь все еще вытекала слабой струйкой, словно изнутри закупорило лохмотьями легких. Пальцы Тараса пощупали пульс, затем он медленно провел ладонью по лицу командира. Веки опустились, но на лице все еще оставалось выражение крайнего напряжения.

– Ну и что теперь?

– Теперь, – ответил Дмитрий, – пусть Валентин возьмет наконец-то настоящий курс.

Уже не опасаясь, что Тарас или Джекобс схватят, он опустил веки, вспоминая координаты, начал диктовать медленно и монотонно, стараясь не пропустить ни цифры, ни одной запятой. Наконец выдохнул с облегчением, повернулся к Валентину. Тот кивнул, его пальцы неуловимо быстро порхали над пультом, задавая новый курс.

Стены салона чуть наклонились, пол встал под углом: вертолет разворачивался на новый курс. Тарас поглядывал на неподвижного полковника, лицо его было мрачное и суровое, а взгляды, которые он бросал на Дмитрия, не обещали в будущем ничего хорошего.

Валентин сказал, не поворачиваясь от пульта:

– Через сорок минут будем на месте.

– Прекрасно, – кивнул Дмитрий.

Внезапно прозвучал другой голос, сильный и уверенный, голос человека, который держит все под контролем:

– Через сорок минут мы все будем совсем в другом месте.

Джекобс стоял во весь рост, автомат в его руках был нацелен в голову Дмитрия, но покрывал и остальных «каскадеров». В салоне наступила страшная тишина, даже гул турбин словно бы оборвался.

Грязный Гарри прошептал потрясенно: