– Мы, значит, зачислились в колонисты? – продолжал моряк. – Мы хотим поступить на службу к мистеру Смиту?

Снова утвердительное ворчание.

– И будем довольствоваться одним столом, без жалованья?

Обезьяна заворчала в третий раз.

– Она разговаривает довольно однообразно, – заметил Гедеон Спилет.

– Ничего, – сказал моряк. – Молчаливые слуги самые лучшие. И к тому же без жалованья. Слышишь, приятель? Для начала мы не положим тебе никакого жалованья. Но потом мы его удвоим, если ты нам понравишься.

Таким образом, число колонистов увеличилось еще одним членом, который впоследствии оказался очень полезным. Когда возник вопрос, какое ему дать имя, Пенкроф попросил, чтобы, в память о другой знакомой ему обезьяне, его назвали Юпитером, сокращенно Юпом.

И вот дядюшка Юп без дальнейших церемоний сделался обитателем Гранитного Дворца.

Итак, обитатели острова Линкольна вновь вступили во владение своим жилищем, не воспользовавшись прежним водостоком; это избавило их от необходимости превратиться в каменщиков. Действительно, для них было большим счастьем, что в ту минуту, когда они уже направлялись к водостоку, стаю обезьян охватил испуг, столь же внезапный, сколь необъяснимый, и они решили покинуть дворец. Видимо, животные предчувствовали, что их ждет нападение с другой стороны. Только таким образом можно было объяснить отступление обезьян.

В конце этого дня трупы обезьян были перенесены в лес и зарыты. Затем колонисты занялись ликвидацией беспорядка, но, к счастью, не разрушений. Обезьяны опрокинули мебель в комнатах, но ничего не разбили. Наб разжег плиту и состряпал из домашних запасов обильный обед, которому все оказали величайшую честь.

Юп тоже не был забыт и с аппетитом поел сосновых зерен и кореньев. Пенкроф развязал ему руки, но счел за лучшее не снимать пут с ног, пока животное не станет ручным.

Перед тем как лечь спать, Сайрес Смит и его товарищи, усевшись вокруг стола, обсудили некоторые неотложные мероприятия.

Самым важным и спешным делом была постройка моста через реку, который связал бы южную часть острова с Гранитным Дворцом. Затем следовало устроить загон для муфлонов и других животных, богатых шерстью.

Как видим, оба эти проекта должны были помочь разрешить вопрос об одежде, в настоящее время самый серьезный. Действительно, мост облегчит переноску оболочки аэростата, которая даст полотно. А загон обеспечит запас шерсти для зимнего платья. Сайрес Смит предполагал устроить этот загон у самых истоков Красного ручья, где жвачные животные всегда могли найти обильный и свежий корм. Дорога от Гранитного Дворца к ручью была уже частью проложена, и при наличии более удобной тачки транспорт должен был значительно облегчиться, особенно если бы удалось поймать несколько упряжных животных. Но, если загон можно было без всякого неудобства построить вдали от Гранитного Дворца, иначе дело обстояло с птичником, о котором Наб напомнил своим товарищам. Его пернатые обитатели должны были всегда находиться под рукой у главного повара. Самым подходящим местом для устройства птичника была найдена часть берега озера, граничащая с прежним водостоком. Водяные птицы там должны были чувствовать себя так же хорошо, как и прочие. Самец и самка тинаму, пойманные в последнюю экспедицию, предназначались для первого опыта разведения домашней птицы.

На следующий день, 4 ноября, колонисты приступили к работе, начав с постройки моста. Для этого важного дела понадобилось участие всех. Обитатели острова Линкольна взвалили на плечи пилы, молотки, топоры и прочие инструменты и, превратившись на время в плотников, вышли на берег.

Тут Пенкроф высказал мысль:

– А вдруг дядюшке Юпу, пока нас не будет, придет фантазия поднять лестницу, которую он нам так любезно бросил вчера? – сказал он.

– Прикрепим ее за нижний конец, – ответил Сайрес Смит.

Так и сделали при помощи двух кольев, глубоко загнанных в песок. Затем колонисты поднялись по левому берегу и вскоре достигли первой излучины реки. Тут они остановились, чтобы посмотреть, нельзя ли построить мост в этом месте. Оно оказалось вполне подходящим. Действительно, отсюда до гавани Воздушного Шара, открытой накануне на южном берегу, было всего три с половиной мили. От моста до гавани было нетрудно проложить проезжую дорогу, которая должна была значительно облегчить сообщение между южной частью острова и Гранитным Дворцом. Сайрес Смит поделился с товарищами одним планом, очень простым и в то же время весьма полезным. Инженер уже давно обдумал этот план. Он заключался в том, чтобы совершенно изолировать плато Дальнего Вида и таким образом совершенно защитить его от нападения четвероногих или четвероруких. В этом случае Гранитный Дворец, Трубы, птичник и вся верхняя часть плато, предназначенная для посевов, были бы в полной безопасности от нашествия животных.

Исполнить этот план было очень легко, и вот как предполагал действовать инженер.

Плато было уже защищено с трех сторон естественными или искусственными водными бассейнами.

На северо-востоке – от угла, примыкающего к отверстию прежнего водостока, до пробоины для стока воды на восточном берегу – его защищало озеро Гранта; на севере от этой пробоины до моря оно было ограждено новым ручьем, продолжившим свое русло на плато и на побережье, выше и ниже водопада. Достаточно было углубить русло этого ручья, чтобы он стал не проходимым для животных.

Вдоль всего восточного берега защитой служило само море, от устья упомянутого ручья до устья реки Благодарности.

И, наконец, на юге, от устья реки до ее излучины, где предполагалось построить мост, преградой являлась сама река.

Оставалась еще западная часть плато, между излучиной реки и южной оконечностью озера,