– И долго вы прожили в Штатах? – поинтересовался Грязнов.

– Больше двух лет.

– Понравилось?

– Очень.

– Тогда, если не возражаете, Нелли, вернемся к началу нашей беседы. Почему у вас возникли тяжелые предчувствия относительно дяди Левона?

– Вы английский знаете? – в свою очередь спросила девушка.

– К сожалению... – печально сказал Грязнов и отрицательно покачал головой. – Мне, милая моя, больше приходится «по фене ботать».

– Это что-то блатное?

– Вот именно... Такая уж работа.

Нелли вышла в другую комнату и принесла красочный журнал на английском. На обложке красовалась уже известная Грязнову диадема.

– На восемнадцатой странице... – вздохнула девушка.

Грязнов полистал и увидел фотографию на целую журнальную полосу: на зеленой траве аккуратно подстриженного газона лежал убитый господин. На вопросительный взгляд Грязнова Нелли ответила:

– Это мистер Леонард Дондероу. Исполнительный директор той фирмы, которую основали мои дяди. Вот вам и ответ на ваш вопрос.

– Вы не могли бы хоть вкратце пересказать мне содержание статьи?

– А вы возьмите этот журнал с собой, переводчики, надеюсь, найдутся...

– Спасибо, но хотелось бы сейчас... Вдруг вопросы возникнут, на которые сможете ответить только вы?

– Речь идет, – неохотно начала девушка, – о залоге драгоценностей из России на сумму более двухсот миллионов долларов. Этот залог отправлен в Штаты правительством России в качестве гарантии за крупную валютную инвестицию из американского банка. Однако в банковские сейфы драгоценности так и не были доставлены. А договор в Москве подписывал именно мистер Дондероу. Если коротко...

– А где вы живете в Америке? В Нью-Йорке?

– Да, на Семьдесят второй стрит. В Верхнем Ист-Сайде. Правда, сейчас квартира пустует – мы переселились в виллу на Манхэттен-Бич.

– Давно?

– Месяца три назад.

– А этот мистер Дондероу бывал у вас там?

– А как же!

– Хороший человек? Как на ваш взгляд?

– Что значит – хороший? Такого понятия у нас, в Штатах, нет. Он был человеком дела. Говорят, подавал надежды как финансист.

– А сколько вам лет, Нелли? Не смущайтесь, я не хочу вас ставить в неловкое положение дамы, скрывающей свой возраст, – с улыбкой заметил Грязнов.

– И не думаю. Двадцать, но какое это имеет отношение?..

– Я подумал, меньше. Оказывается, вы совсем взрослый человек. Теперь мне понятно, почему вы так быстро акклиматизировались в Америке и усвоили их нравы.

– Вы забываете, что я изучаю юриспруденцию!

– Тогда вопрос будущему юристу, – улыбнулся Грязнов. – Что, неладно было в королевстве под вывеской «Голден»? Нечисто?

– Да уж какая чистота, если убивают директора?!

– Не только. Еще и одного из основателей королевства – Левона Аракеляна. А Жорж Вартанович так и не появился в Москве? Я имею в виду – на похоронах вашей бабушки Софьи Ираклиевны?

– Он остался в Штатах.

– Странно, не правда ли? Не прилетел, чтобы отдать свой последний сыновний долг... Скрывается, не так ли?

– От вас, что ли?

Грязнов помолчал, поигрывая бровями, словно прикидывая ответ.

– Если не прилетел в такой час, значит, опасается российских властей. В том числе и меня. Мы с ним, кстати, давно знакомы, Нелли. Это просто так, к вашему сведению.

Но девушка вспыхнула, будто Грязнов в чем-то хотел уличить ее.

– Не знаю... В конце концов, у дяди Жоржа своя жизнь, а у меня – своя... Но ведь дядя Левон прилетел же! – Она с вызовом посмотрела на генерала.

– Верно. Но с чужим паспортом.

Нелли опустила голову, избегая прямого взгляда Грязнова.

– Впрочем, лично к вам какое это может иметь отношение?

– Где его убили, Вячеслав Иванович? – ушла от ответа девушка.

– В гостинице «Метрополь». Теперь это крупнейший международный отель со многими звездочками. Безумно дорогой... А кстати, почему вы сами не могли туда ему позвонить? Сидели и ждали его звонка? Зачем же такая конспирация?

– Я только что от вас узнала, где он жил...

Грязнов взглянул ей в глаза и понял, что она говорит правду. И тогда он поднялся.

– Ну спасибо вам, милая моя, за хороший кофе и разговор.

– А мне-то теперь что делать, Вячеслав Иванович? – с тревогой спросила она.

– Снова, я так понимаю, думать о похоронах. Искренне сочувствую. Бабушка... дядя...

– Я думаю, дядя Жорж может выслать самолет...

– Он так богат?

– Ну... не беден. Даже по тем масштабам.

– Наверно, он и должен сам решить, где лежать его брату. Посоветуйтесь.

– Я могу позвонить ему.

– Прекрасная мысль! И у меня тогда будет маленькая просьба: если он сам возьмет трубку, включите, пожалуйста, громкую связь. Может быть, и я смогу дать вам полезный совет. Не затруднит?

– О чем речь!

После нескольких неудачных наборов наконец удалось соединиться. Трубку поднял Жорж Вартанович. Нелли нажала соответствующую кнопку на аппарате, и в комнате зазвучал густой мужской голос с явным уже иностранным акцентом.

– Здравствуй, моя дорогая девочка! Ты хочешь сообщить мне о смерти Левона?

– Да. Но вижу, что опоздала.

– Слушай меня очень внимательно, Нелли! Сразу, как положишь трубку, немедленно бери такси и мчись в аэропорт. Билет бери на самый ближайший рейс! Ты меня внимательно слушаешь? Тебя встретят. В самолете вызовешь стюарда и дашь ему мой телефон. А дальше он будет знать, что делать, поняла?

– А как зовут стюарда?

– Какая разница! Любого вызовешь. Я всех предупрежу! Мне тут же сообщат номер твоего рейса. Все тебе ясно?

– Да ясно, только... – Нелли посмотрела на Грязнова. – А если меня не отпустят?

– Откуда звонишь?

– Из дома.

– Ты не одна? – догадался Жорж.

– Дайте, пожалуйста, мне трубочку, Нелли, – сказал Грязнов, протягивая руку. – Здравствуй, Жоржик!

Возникла пауза. Наконец Америка прорезалась:

– Что-то голосок больно знакомый!

– А ты пошевели мозгами, подумай, вспомни пятидесятые... шестидесятые... ну? Никак?

– Батюшки мои!.. Неужели Вячеслав Иванович самолично?!

– Ну!