стояло несколько короткоствольных Калашей, дробовик и несколько открытых металлических коробок. В одной лежала большая куча патронов, в другой какие-то детали.

— Понял, да? Бери патроны.

Веник потрясенно посмотрел на инвалида и увидел, как тот протягивает ему несколько неизвестно откуда взявшихся мешков из грубой ткани. Под руководством калеки он быстро переправил туда все патроны (на глаз несколько сотен) и два автомата.

Нищий в это время обшаривал письменный стол.

Веник сложил все патроны. Оставался еще дробовик.

— Давай его тоже в сумку, — командовал нищий. — Попробуй, не тяжело?

Веник попробовал на вес сумки с оружием. Тяжело, но терпимо.

— Донесу.

— Уходим.

Они направились к двери.

— Стой! — сказал калека. — Ты ведь в кровь вляпался!

Веник посмотрел у увидел, что за ним тянутся кровавые следы.

— Блин!

Снова под руководством нищего, он взял несколько листов бумаги и протер подошвы своих башмаков. Вытирая их, он заметил, что Шлёнка, за все то время, что они были в комнате, умудрился не наступить своими культяпками в кровь.

— Ладно, идем.

Они вышли из комнаты. Калека ловко запер дверь и махнул рукой. Пойдем! Веник покорно потащил тяжелые сумки по полутемной платформе, к противоположному концу станции. Рядом скакал на культяпках нищий.

'— А не простой это хрен, — думал Веник. — Надо послушать, что он скажет. Может с ним и дело выйдет. А там… Если, что не понравится, кирпичом по башке я его тюкнуть всегда успею'.

Они быстро достигли конца станции и выбрались на левую служебную платформу, что шла вдоль тоннеля, противоположного тому, по которому Веник пришел сюда. Калека уверенно направился в одну из дверей и замер перед ней, открывая замок. Они миновали узкий коридорчик и оказались в жилище бродяги, который занимал на удивление уютную комнатку, которая к тому же была неплохо освещена. Горящая в стене желтая лампочка, забранная решеткой, отбрасывала странные тени на противоположную стену.

Когда Веник присмотрелся, то заметил, что в комнатке, вдоль стен лежали непонятные ящики со всякой рухлядью. Также в боковой стене он заметил две двери.

— Садись, — сказал нищий. — Садись, у меня стульев нет.

Веник покорно сел на пол, мельком отметив, что у стены стоит нормальный стол с плохенькой посудой и двумя ящиками под ним, которые вероятно использовались как стулья. Можно было бы сесть на них за стол, но Веник ничего не сказал и послушно опустился рядом с нищим на пол.

— Ну что, Веня, есть хочешь?

— Не откажусь.

Нищий ухмыльнулся и стал хлопотать у низенького столика с какими то ящичками и грязными стеклянными банками. Вскоре у Веника в руках оказалась побитая жизнью металлическая миска, в которой лежало несколько сухих кусков какого-то мяса.

— Это что?

— Мировой закусон! — подмигнул калека. — Отличная вещь! Только водой надо размочить. Тогда самое то будет! Хотя я и сухое грызу. Тоже вкусно выходит.

Он полил себе и Венику куски водой из древней, потемневшей от времени, пластиковой бутылки. Немного подождал и тут же начал есть. Попробовал еду и парень. Мясо было съедобным и сладковатым. Тут же на ум пришли людоеды с 'Университета', но Веник не стал ничего спрашивать. Не в том он положении, чтобы выбирать. При такой жизни и человечина — деликатес.

— Вечером, — жуя, говорил калека, — ко мне придут важные люди. У меня с ними крутой базар будет. Если все будет хорошо, мы с тобой с ними уйдем.

Веник слушал, понимал, что надо что-то придумать и решить, как быть дальше, но ничего умного в голову не лезло. Чтобы не молчать, он сказал:

— Так ведь, вот-вот мотовоз придет с Диаметра. Они же тут всех на уши поставят, — сказал Веник, имея в виду бойню в администрации.

— Не боись. Это не долго будет. Через пару дней все уляжется и кто надо, ко мне позже придет.

— А я им что скажу?

— Кому?

— Диаметровцам. Они же меня тут запросто накроют.

Калека мелко засмеялся.

— Не ссы. Они мне доверяют. Я тут уже давно, так что не боись. Они если и будут искать кого, так это твоих приятелей. И искать их будут, где угодно, но только не здесь! Отсидишься вот в чулане. Жратва есть — посидишь. Тут для тебя сейчас самое безопасное в Метро место. Усек?

Веник подумал, что резон в словах нищего был. Кому придет в голову искать убийц, на этой же станции.

Он доел и поставил миску на стол.

— Так, а что дальше-то? — спросил парень, поблагодарив за еду.

— Да не ссы ты! Со мной не пропадешь. Тихо! — вдруг сказал калека. — Слышишь? Сюда идут!

Веник прислушался, но ничего не услышал.

— Да вроде тихо…

— Идут! Идут! — инвалид заметался по комнате, натыкаясь на ящики.

— Быстро, сюда! — он подскочил к одной из дверей и распахнул ее, открыв темный чулан. — Давай внутрь! Быстро!

Веник, который поддался панике, шагнул в кладовку. Дверь захлопнулась. Послышался звук запираемого засова.

'— Ну я и баран!' — только и подумал парень и тут же постучал в дверь.

— Слушай! Эй! Открой!

— Да тихо ты! Отдохни, а я пока приберусь. Спи там пока, сил набирайся.

Веник присел в темноте на пол и тихо выругался. За дверью было слышно, как в комнате нищий передвигал ящики и волочил по полу мешок с патронами и калашами.

'— Можно сломать дверь, — размышлял Веник. — Пусть у этого болвана стволы, но я смогу быстро бросится на него и скрутить, но толку? Дальше-то что? Пусть забирает стволы. Пока что. А дальше посмотрю. Может быть, так куда и прибьюсь с ним. Хрен этот толковый вроде'.

Тут же вспомнился Максим Павлович. Тоже был толковый старичок. А чем это кончилось все? Как бы и тут не нарваться, хотя…

Веник скрючившись прилег на какое-то тряпье.

'— А может не стоит искушать судьбу, — думал он. — Грохнуть этого типа, забрать оружие и сделать ноги?'

Пока он это думал, накопленная за этот день усталость дала о себе знать и Веник уснул.

Он не помнил, сколько проспал, и проснулся от шума голосов за дверью.

— Проходите, проходите, — подобострастно бубнил калека за дверью. — Митяй, я же тебя к вечеру ждал.

— Так надо, Шленка, так надо! Чего ждать-то! Действовать надо, сам же говорил.

— Это да. А вы одни?

— С нами еще двое. Остальные к вечеру подгребут.

— Ясно, ясно. Садитесь.

Послышался звук двигающихся ящиков. Веник понял, что калека сажает гостей за стол.

'— А меня он на пол сажал, — укоризненно подумал парень, — но и за то ему спасибо, накормил хоть'.

Он тихо встал и подошел к двери, прислушиваясь к разговору в комнате.