тут на политинформации меньше месяца назад, а кажется, что все это было в прошлой жизни, много лет назад.

Веник чуть не заплакал от жалости к себе.

Между тем главари 'Спортивной' молча посмотрели на парня, тихо обмениваясь впечатлениями.

— Значит завтра с ним решим? — спросил Семена один из них, по всей видимости, комендант станции.

Тот кивнул.

— Есть у вас где все это обстряпать?

— Найдем, — кивнул мужик.

Говорил он это спокойно, но Веник от этих слов покрылся мурашками.

'— Вот оно, — подумал он. — Вот оно…'

Теперь осечки не будет. Некому его спасти от этих скотов!

Снова захотелось зареветь от жалости к себе.

'— Это ведь про меня они. Договариваются, где будут убивать…'

Между тем сторожам велели выйти из комнаты. Перед камерами остались стоять Семен и комендант станции.

— Надежные ребята? — кивнул на входную дверь Семен.

— В каком смысле?

— Ну не выкинут они чего? А то, как бы нам утром тут труп не найти.

— Ах, это… Да не должны… Хотя настроения у нас тут не очень, это после мобилизации.

— Что, недовольны? — напряженно спросил Семен.

— А кто доволен будет? Первую партию как увезли, так тут сразу слухи пошли, разговорчики.

— А вы?

— Мы пресекаем, конечно. Но на каждый язык замок не навесишь.

Комендант задумался.

— Ладно, примем меры.

Он подошел к двери, приоткрыл ее и крикнул в коридор:

— Борисыч!

Из коридора показалась чья-то смуглая и лысая башка. Комендант что-то негромко приказал. Голова кивнула и исчезла.

Вскоре мужик вернулся, держа в руках небольшую цепь, которую сразу же принялся наматывать на входную решетку, блокируя дверь камеры Веника.

— Слышь, начальники, — хихикнул сосед Веника слева, Витек. — А как он в сортир теперь пойдет?

Борисыч, гремевший цепью затих и вопросительно посмотрел на начальство, которое не долго раздумывало. Комендант велел принести ведро, что и было исполнено. Дверь приоткрыли и в камеру сунули древнее, ржавое и сильно помятое ведерко.

После этого дверь камеры опутали цепью, навесили огромный черный замок и вручили ключ Семену.

Перед уходом начальство проинструктировало сторожей не спускать глаз с Веника и не болтать с ним. Наконец комендант и 'партиец' ушли.

Сторожа расселись за столом и уставились в сторону Веника.

— Вот черт! — сказал один из них, самый молодой. — Тут теперь такая вонь от него будет.

Один из них, мужик с кислой мордой быстро подошел к камерам.

— Слушай, парень, — обратился он к Венику. — Чисто по братски тебя прошу. Не ссы ты там. Тут ведь дышать и так не чем, а еще ты тут…

— Виталя, — ухмыляясь сказал ему начальник стражи. — Да ему насрать на тебя — его ведь завтра укокошат здесь. Я бы на его месте так и сделал в знак протеста.

— Ага! — подхватил шутку молодой. — Тут все провоняет, зато на казнь потом легче идти.

За столом жизнерадостно захохотали.

Мужик у решетки скривился и еще раз сказал Венику:

— Вот по братски прошу. Не надо…

Он вернулся за стол и они снова принялись за игру.

Веник лег на шконку и задремал. Его разбудил стук в дверь и звуки голосов. Пленникам принесли ужин. Крепкий дедок притащил грязный бидончик и отливал из него какое-то варево в тарелки. Охранники поставили их на столе, готовясь к ужину. Также по тарелке без ложек получили соседи парня. К Венику же никто не подошел.

Наконец, еда была разлита и старик унес бидончик. Охранники сели за стол и принялись за еду, орудуя металлическими ложками. Рядом чавкали соседи-заключенные, лакая бурду прямо из тарелок.

Веник стоял, недоуменно на них поглядывая.

— Мужики! — подал голос он.

Охранники тут же заинтересованно обернулись.

— Чего тебе?

— Так это… А я как? Почему мне не дали?

— Да ты охренел что ли? — сказал один из них. — Тебя же завтра шлепнут. Жрачку на тебя переводить.

Они вернулись к еде.

Парень ошарашено вернулся на шконку.

'— Вот значит как. Все решено. И надо быть идиотом, чтобы надеяться что Палыч-гад, мне поможет. Жди от него инструкций! Я свое дело сделал. Спокойно позволил на себя полюбоваться, а теперь зачем я им? Возможно, они меня еще раз по линии провезут. Только уже вперед ногами, дабы все убедились в 'неотвратимости наказания'.

'— Что же делать? — думал он. — Убежать невозможно.'

Камера, опутанная цепью, исключала любой побег.

— Насрать им в ведро что ли? — подумал Веник.

Как на зло ни по маленькому, ни по большому в туалет не хотелось.

'— Что же делать?' — спрашивал он себя в сотый раз.

После ужина сторожа снова принялись за игру, играя в кости с упорством дебилов. Сосед Веника справа, тучный мужик, лежал как бревно, не издавая не звука, а сосед справа, попросился в туалет и после похода туда, подсел к разделяющей их решетке со своей стороны и они с Веником тихо разговорились.

От этого соседа парень узнал о последних новостях на 'Спортивной' и вообще на 'Красной линии'.

Оказывается, эхо их теракта на 'Парке культуры' докатилось и до 'Спортивной'. Да еще как докатилось! Прошли аресты. Арестовали нескольких и из администрации станции, да еще несколько 'из простого народу'.

— А ты Ящика знаешь? — спросил Веник.

— А то! Мы с ним почитай корефанами были, — живо откликнулся Витек. — Он, как только все началось — сразу исчез! Как и не было его. Хватились его, да поздно. Не знаю как, но он тоже был в этом замешан.

— И куда он делся?

Заключенный пожал плечами, а Веник подумал с завистью, что есть же на свете умные люди. Вот такие, как Ящик этот. Сейчас небось на свободе и в добром здравии. А он, Веник, теперь отдувается тут за свою глупость.

Сосед по камере рассказывал последние новости о войне Диаметра с Аванпостом.

— Каша знатная заваривается, — убежденно говорил он. — Сколько лет мы слышали о будущей войне за Кольцо, все готовились. А последние годы и забывать об этом стали, а вот на тебе! Заварилась, да так, что мало никому не покажется.

— И как тут это проявляется?

— Ха! Как! Да ну нас позавчера целый отряд забрали на войну. Я уже тут неделю кукую, а вот слышал от них, — Витек кивнул на играющих сторожей, — что уже кое-кто из наших уже назад не вернется. Совсем!