Утихло наваждение любви, — Но тут работы кончились, и впредь, Казалось, шаху, не на что смотреть. Но молвили четыреста врачей, Премудрости четыреста свечей: «Еще одно лекарство нам дано: Искусством называется оно. Художники, прекрасного творцы, Пусть разукрасят царские дворцы, Их живопись, волшебна и нежна, Для шаха стать целебною должна. Пусть вдохновенье, озарив сердца, Распишет стены каждого дворца, Окрасив их в один и тот же цвет Снаружи и внутри, — вот наш совет». Вот привели сановники Мани, И молвили художнику они: «Ты создал кистью множество картин, Явил ты всем художество картин, Искусства красок ты вершиной стал, Услады царской ты причиной стал, — Здоровья царского причиной будь, А мы тебе укажем верный путь. Перед тобою — семь дворцов, Мани. Немедленно их украшать начни, Их распиши снаружи и внутри, Но семь цветов различных избери. Тебе не скажем: «Так, мол, распиши», — Ты следуй лишь велениям души; «Не делай так!» — ненужные слова. Не станем нарушать твои права, — Так распиши, как пожелаешь сам». Художник, руку приложив к глазам, Ответил: «Хорошо. Вот мой приказ: Все нужное доставьте мне тотчас». И каждый по приказу поступил, И мастер к делу сразу приступил. Из всех земель Бахрама и держав, Художников искуснейших созвав И тех, кто позолоту наводил, — Для каждого работу находил. На семь отрядов их разбил Мани; В семи дворцах работали они, А сам учитель поспевал везде: Он — вдохновитель их в святом труде. Искусством увлечен, по всем дворцам Ходил с утра до вечера Бахрам, Картины целый день обозревал, И в каждой новый мир он открывал.
