Гумберт. Доброе утро.

Он усаживается за стол, ставит на него локти и задумывается.

Шарлотта. Ваш бекон готов.

Гумберт сверяется со стенным календарем и достает из кармана бумажник.

Гумберт. Сегодня пошла четвертая неделя, как я живу у вас.

Шарлотта. Время определенно летит. Завтрак для мсье готов.

Гумберт. Пятьдесят, и еще восемь двадцать я должен вам за вино.

Шарлотта. Нет, всего шестьдесят два тридцать пять: я заплатила за подписку на «Взгляд»[55] для вас, помните?

Гумберт. Ах да. Я полагал, что уже рассчитался за это.

Он рассчитывается.

Шарлотта. Сегодня бал. Держу пари, что она будет все утро докучать мне со своим нарядом.

Гумберт. Но ведь это обычное дело, не так ли?

Шарлотта. Да, конечно. Я полностью за то, чтобы она участвовала в этих торжествах. Может быть, они научат мою дикарку основам приличного поведения.

(Присаживается к столу.)

С другой стороны, этот бал означает, что окончилась счастливая эра, школьный год. Теперь наступает пора вялых шатаний по дому, безделья, жуткого нытья, напускного зубоскальства и всего такого прочего.

Гумберт. Н-да. Мне кажется, вы немного преувеличиваете.

Шарлотта. О, нисколько. Это не я, а она мастерица преувеличивать. Как я ненавижу это многословное, болтливое дурачество, то, что они называют «хохмить». Я в ее годы, а это было, между прочим, всего пару десятков лет назад, никогда не впадала в такое развинченное, унылое, дремотное состояние.

С лестницы доносится голос Лолиты, зовущей мать.

Шарлотта (с гримасой обреченности). Видите, что я говорила?

(К Лолите.)

Ну, что тебе?

Лолита (с нижней юбкой в руках). Ты обещала подшить ее.

Шарлотта. Хорошо. Позже.

Лолита (к Гумберту). А вы пойдете на наши танцульки?

Шарлотта. Моя дочь желала бы знать, пойдете ли вы на школьный бал?

Гумберт. Я понял. Да, спасибо.

Шарлотта. Мы, родители, конечно, не обязаны плясать.

Лолита. Что значит «мы»?

Шарлотта (взволнованно). О, я имею в виду мы, взрослые. Родители и их друзья.

Лолита уходит, напевая.

Гумберт. В котором часу начало?

Шарлотта. Около четырех. А после я предложу вам вкусного холодного цыпленка.

(Следит глазами за Гумбертом, поднимающимся из-за стола.)

Возвращаетесь к Бодлеру?

Гумберт. Да. Я намеревался устроиться в саду, но садовник нашего соседа опять запустил свою мотокосилку или как она там называется. От нее гудит голова.

Шарлотта. А мне этот звук всегда казался таким бодрящим, таким жизнерадостным. Он навевает мысли об охапках летней зелени и все такое.

Гумберт. У вас, американцев, иммунитет к шуму.

Шарлотта. В любом случае, Лесли кончит работу к полудню и у вас еще будет уйма времени перед вечеринкой.

Сад.

Сидя в тени деревьев, Гумберт что-то записывает в свой маленький черный блокнот. Плачущая горлица плачет, цикады трещат, невидимый и неслышный аэроплан прочерчивает по безоблачному небу серебристо-меловые расходящиеся полосы. Где-то на улице мать зовет своего ребенка: «Рози! Ро-зи!» Очень приятный день. Гумберт смотрит на часы и затем бросает взгляд на дом. Он встает и начинает прогуливаться по саду, украдкой пытаясь установить местонахождение Лолиты, чей голос доносится сначала из одной комнаты, затем из другой, в то время как радиомузыка звучит в третьей. Теперь слышно, как наполняется ванна и как спущенная вода с шумом течет по водостокам. Гумберт собирает свои записки и возвращается в дом.

Гостиная.

Гумберт делает вид, что читает журнал. Лолита, со свистом рассекая воздух, влетает в комнату. На ней бледное, волнисто-облегающее ее фигуру бальное платье с пышной юбкой и в тон ему атласные туфли. Она грациозно кружится перед Гумбертом.

Лолита. Ну как? Я вам нравлюсь?

Гумберт (изображая члена жюри). Очень.

Лолита. Восхищены? Красавица во мгле? Словами не описать?

Гумберт. Порой ты меня восхищаешь меткостью своих выражений, Лолита.

Лолита. Застегните мне сзади молнию, пожалуйста.

Гумберт. У тебя пудра на лопатках. Стереть?

Лолита. Смотря где.

Гумберт. Здесь.

Лолита. Проказник.

Гумберт. Я втрое старше тебя.

Лолита. Скажите это маме.

Гумберт. Зачем?

Лолита. Ну, я думаю, вы ей всё докладываете.

Гумберт. Погоди немного, Лолита, не вертись. Один великий поэт сказал: «Остановись, мгновенье». — Ты прекрасна.

Лолита (притворяясь, что зовет). Мама!

Гумберт. Даже когда ты валяешь дурочку.

Лолита. Так не говорят.

Гумберт. Но ты понимаешь.

Лолита. А как вы думаете, Кенни от этого платья потеряет голову?

Гумберт. Кто такой Кенни?

Лолита. Мой сегодняшний кавалер. Ревнуете?

Гумберт. Вообще-то да.

Лолита. С ума сошли? Совсем помешались на Долли?

Гумберт. Да, да. О, постой! Лолита. И она упорхнула.

Упархивает.

Лестничная площадка.

Гумберт во фланелевом костюме и Шарлотта в эффектном вечернем платье (от Розенталь, Розы Рамздэля, дом № 50 по Главной южной улице).

Гумберт. Мы заедем за этим юношей?

Шарлотта. Нет, он сказал, что зайдет за Лолитой. Он живет всего в двух кварталах отсюда. Ручаюсь, она будет прихорашиваться до последней минуты.

Подъезд к дому, перед гаражом.

Кении помогает Лолите сесть в Шарлоттин двухдверный седан на заднее место. С другой стороны Гумберт открывает водительскую дверцу для Шарлотты. Мать и дочь усаживаются и принимаются охорашиваться с одинаковым ритмом движений и шорохом.

Гумберт обходит автомобиль. Шарлотта поворачивается к Кении, который уселся рядом с Лолитой.