взяла стакан. Легонько встряхнула, кубики льда стукнулись друг о друга, она сделала глоток. «Как звуковое оформление радиоспектакля», – подумал я о наполнявших тьму звуках, понюхал виски, но пить не стал.

– Давно мы не встречались, – начал я. Теперь голос звучал более естественно, привычно.

– Разве? – сказала женщина. – Я плохо в этом ориентируюсь. Что значит «давно»?

– Насколько я помню, ровно год и пять месяцев.

Она безразлично хмыкнула и добавила:

– Не помню…

Я поставил стакан на пол и закинул ногу на ногу.

– Выходит, в прошлый раз тебя тут не было?

– Была. В этой самой постели. Я вообще всегда здесь.

– Но я точно был тогда в номере 208. Этой ведь 208-й?

Она покрутила лед в стакане и сказала со смешком:

– Точно, да не точно. Ты был в другом 208-м номере. Вот это точно.

Фразы складывались у нее как-то нетвердо, отчего мне сделалось немного не по себе. Может, потому, что она выпила? В темноте я снял шерстяную шапочку и положил на колени.

– Телефон не работает, – сказал я.

– Знаю, – вяло отозвалась женщина. – Они его отключили. Хотя и знали, как я люблю по телефону разговаривать.

– Они что – держат тебя взаперти?

– Как сказать? Даже не знаю, – сказала она и коротко засмеялась. В потревоженном воздухе ее голос дрогнул.

– Побывав здесь, я потом долго думал о тебе, – говорил я, повернувшись в ее сторону. – Хотел понять, кто ты, что тут делаешь.

– Забавно.

– О чем только ни думал… И все равно – уверенности у меня еще нет. Одни догадки.

– Хм… – Мои слова, похоже, пробудили в ней интерес. – Значит, нет уверенности? Одни догадки?

– Да, – сказал я. – И знаешь, что я тебе скажу? Я думаю, ты – Кумико. Я не догадался сначала, а теперь все больше в этом убеждаюсь.

– Вот оно что? – помолчав немного, радостно поинтересовалась она. – Выходит, я – Кумико?

На какое-то мгновение я перестал понимать, что происходит. Появилось ощущение, что все получается не так: явился не туда, куда надо, и говорю что-то не то и не тому, кому нужно. Пустая трата времени, бессмысленный обходной маневр. Сменив позу, я сжал в темноте обеими руками лежавшую на коленях шапочку, желая убедиться в реальности происходящего.

– Да. Тогда все сходится. Ты все время звонила мне отсюда, хотела открыть какой-то секрет. Секрет, принадлежащий Кумико. Наверное, тот самый, которым настоящая Кумико в реальном мире никак не могла поделиться со мной. И ты хотела сделать это отсюда за нее, выразить особыми словами, как бы секретным кодом.

Женщина помолчала, потом взяла стакан, еще отпила виски и сказала:

– Интересно! Ну, если ты так думаешь, может, так оно и есть. Вдруг я и в самом деле – Кумико? Хотя не знаю… Но если это правда, тогда я должна говорить с тобой ее голосом. Разве не так? Какая-то путаница получается. Извини, конечно.

– Ничего, – отозвался я и снова уловил беспокойные, неестественные нотки в своем голосе.

Из темноты послышалось покашливание и слова:

– Ну, что же дальше? – Опять смешок. – Как-то непросто все. Ты спешишь? Можешь еще побыть?

– Не знаю. Трудно сказать.

– Погоди минутку. Извини. Хм… Сейчас все будет готово.

Я подождал немного.

– Итак, ты пришел. Искал и пришел, чтобы меня увидеть? – раздался из темноты серьезный голос Кумико.

Последний раз я слышал его в то летнее утро, когда застегивал молнию у нее на спине. За ушами Кумико пахло незнакомыми духами, которые ей кто-то подарил. Тогда она ушла и не вернулась. Этот прозвучавший в темноте голос – принадлежал ли он настоящей Кумико, или кто-то пытался подражать ей – вернул меня на миг в то утро. Я чувствовал аромат ее духов, видел повернутую ко мне спину, белую кожу. Во мраке воспоминания становились насыщенными, обретали куда более яркие краски, чем в реальной жизни. Я сильнее сжал в руках шапочку.

– Точнее, я пришел не за тем, чтобы увидеть тебя. Я пришел забрать тебя отсюда.

В темноте она еле слышно вздохнула.

– Почему ты так хочешь вернуть меня?

– Потому что люблю тебя, – сказал я. – И знаю, что ты тоже меня любишь. Я тебе нужен.

– Ты уверен? – спросила Кумико – или та, что говорила ее голосом. В нем не было насмешки, нет. Но и тепла в этих словах тоже не чувствовалось.

В соседней комнате кубики льда звякнули, ударяясь друг о друга и меняя положение в ведерке.

– Но чтобы вернуть тебя, нужно разгадать кое-какие загадки.

– Думаешь, это просто? – спросила она. – Хватит ли тебе времени?

Она была права: времени оставалось мало, а вопросов, требующих ответа, больше чем достаточно. Я провел по лбу тыльной стороной ладони, вытирая пот. «Скорее всего, это последний шанс. Давай же, думай!» – сказал я себе.

– Я хочу, чтобы ты помогла мне.

– Каким образом? – послышался голос Кумико. – Вряд ли у меня получится. Впрочем, давай попробуем.

– Первое, что мне надо знать: зачем ты ушла? Почему тебе пришлось покинуть наш дом? Я хочу знать настоящую причину. У тебя был другой, ты мне писала. Я перечитывал это письмо много раз. Отчасти этим можно объяснить что произошло. Но разве в этом настоящая причина? Никак не могу поверить. Я не говорю, что это ложь… мне просто кажется… может, это такая метафора?

– Метафора? – Мои слова, похоже, изумили ее. – Не знаю, конечно, но спать с другим… Какая же это метафора?

– Я имею в виду… мне кажется, это объяснение во имя объяснения. Оно ни к чему не ведет… Это то, что лежит на поверхности. Чем глубже я вчитываюсь в твое письмо, тем больше склоняюсь к этой мысли. Должна быть какая-то другая причина – более серьезная, настоящая. И почти наверняка здесь замешан Нобору Ватая.

В темноте я почувствовал на себе ее взгляд. «А вдруг она видит меня?» – мелькнуло в голове.

– Замешан? Как же? – продолжал звучать голос Кумико.

– Понимаешь, все так запутано… появляются разные люди, все время происходит что-то непонятное. Пытаешься разобраться, расставить все по местам, но ничего не выходит. Но стоит отодвинуться подальше и взглянуть со стороны – и сразу видишь четкую связь. Все дело в том, что из моего мира ты перенеслась в мир Нобору Ватая. Этот самый переход – вот что важно. А спала ты с кем-то или нет – вторично. Внешнее проявление, только и всего. Вот что я хотел сказать.

Не видимая во тьме, она неторопливо потянулась к своему стакану. Напрягая зрение, я вглядывался в темноту, откуда донесся шорох: глаз вроде бы уловил ее движение, но, разумеется, мне только показалось.

– Не всегда один человек обращается к другому только за тем, чтобы сказать правду, Окада-сан, – услышал я. Это была уже не Кумико. Голос принадлежал не ей и не той сладкозвучной девушке, с которой я говорил вначале, а женщине совершенно незнакомой. Звучал он уверенно, и понятно было, что его обладательница – человек умный. – Точно так же далеко не всегда люди встречаются, чтобы друг другу душу открывать. Понимаешь, что я имею в виду?

– И все же Кумико пыталась передать, сообщить мне что-то. Правду или не правду – не имеет значения. Она обращалась ко мне. Вот что для меня правда.

Окружавший меня мрак, казалось, начал сгущаться, становился тяжелее и тяжелее, напоминая ночной прилив, который бесшумно приближался и затапливал все вокруг. Надо торопиться. Времени остается не так