ей помешать тому, во что он вложил столько сил и времени…

— Я знаю, ты не любишь меня, — сказала ему Пилар всего неделю назад. Прямо, как только она умела говорить. — Но мне нужен сильный мужчина рядом, кто-нибудь, на кого я могла бы опереться, а ты… ты стал для меня именно тем, кого я ищу с тех пор, как не стало Энрике. Ты женишься на мне, Маноло?

Тогда он был настолько ошеломлен, что даже не сразу поверил своим ушам… Возможно, потому, что и сам искал женщину, которую мог бы любить страстно и безоглядно, как любят только всем сердцем… Но что-то подсказывало ему держаться подальше от любых эмоциональных передряг, где на первое место выходит игра чувств. Подсознательное желание уберечься от того, что уже раз имело место в его жизни и за что он не мог расплатиться до сих пор.

Маноло не сомневался, что Пилар сразу же доверится ему и пойдет за ним хоть на край света. Еще до знакомства с ней он знал, что заставит ее выйти за него замуж во что бы то ни стало. Это решение пришло к Маноло после очередного приступа, случившегося с отцом, когда стало ясно, что еще одного старик уже не перенесет. А Маноло был готов на все, лишь бы принести ему хоть какое-то успокоение. Даже женившись на женщине, которую не любил. Умело разыграв «случайную» судьбоносную встречу с вдовой Науреса, он был глубоко тронут ее ранимостью и приложил немало усилий, чтобы завоевать ее сердце, так как, похоже, она действительно любила старого мошенника…

К удивлению Маноло, бремя обманщика и соблазнителя вдов оказалось не таким уж тяжелым. Когда отвлекалась от мыслей о пережитой потере, Пилар была веселой и интересной спутницей во всех затеваемых им мероприятиях. Чувствуя себя скорее близким другом нежели будущим мужем, Маноло немного беспокоился по поводу отсутствия у него пылкости влюбленного, но, похоже, Пилар вполне удовлетворяли его вежливая сдержанность и самообладание.

Ей была необходима уверенность в завтрашнем дне, ему — возможность заполучить клинику. Перспектива будущей свадьбы была одинаково привлекательна для обоих, и, несмотря на то что их грядущий союз мало напоминал брак по большой любви, оба обсуждали скорые перемены с большим воодушевлением.

Маноло не составило особого труда окружить Пилар всеми возможными наслаждениями светской жизни, в которые она была готова погрузиться с головой. Когда они были вместе, Пилар забывала свои вычурные манеры, становилась проще и доверчивее, а потому — лучше и милее. Однако стоило ей перебрать…

Только совсем недавно, какой-нибудь час назад, Маноло осознал, насколько Пилар зависима от ежедневно употребляемого ею алкоголя. Когда он пытался образумить ее или хотя бы заговаривал об этом, Пилар буквально выходила из себя. Обыскав квартиру, Маноло удостоверился, что бутылки припрятаны буквально везде. Он принялся беспощадно опустошать их содержимое в кухонную раковину, и у Пилар просто сдали нервы.

— Послушай, если к тебе должна приехать Граси, мне лучше оставить вас и на какое-то время уехать. Но я не понимаю, зачем нужно набираться, готовясь к встрече с ней?

— Затем, что она всегда была красивее и ей всегда везло больше чем мне! И затем, что я безумно боюсь тебя потерять! — Пилар зашлась слезами. — И она приезжает не на время, а для того чтобы остаться здесь жить. Мне придется постараться, чтобы все было гладко, и не пить тогда, когда мне захочется!

— Жить здесь? Ты имеешь в виду — постоянно?

Пилар кивнула, смотря на Маноло широко раскрытыми полными слез глазами.

— Это имеет значение?

Имеет ли это значение? Имеет конечно же, не может не иметь! И если бы она только знала какое! Сдерживая ярость, готовую вот-вот разорвать его на части, Маноло сказал как можно мягче:

— Мне просто хотелось бы знать об этом заранее, так как тогда мы смогли бы обсудить, имеет ли значение, что приедет кто-то, кто будет день и ночь жить рядом с нами и может заметить, что я не по самые уши влюблен в тебя… — Борясь с подступающим раздражением, Маноло коротко добавил: — Теперь дай мне подумать.

Он вышел на балкон. Вот здесь, в тишине теплой летней ночи, раскинувшейся над морем, он должен встретить крах своих планов, и, может быть, своей судьбы. Естественно, Граси сделает все возможное, чтобы помешать их свадьбе. Если ей удастся это, его отец лишится последней надежды и тогда…

Не желая думать о печальных последствиях, Маноло в ярости сжал кулаки, тщетно пытаясь побороть страх за жизнь отца. Семейная честь должна быть отомщена любыми средствами, сказал себе Маноло. Наурес и его дочь просто погубили отца, и теперь моя задача — не позволить Граси отнять у меня последний шанс восстановить справедливость.

Он услышал звук наполняемого стакана и понял, что не до конца опустошил запасы Пилар. Будущее вдруг показалось Маноло холодным и тоскливым, а ведь совсем недавно он почти верил, что сможет сделать его таким, каким задумал. Теперь же впереди его ждет сплошной кошмар разочарований и неудач. И все из-за того, что сюда приезжает Граси, подумал Маноло, удивляясь, как эта новость взбудоражила его.

Во двор въехал кабриолет Пилар. Маноло стиснул зубы, приготовившись увидеть Граси, с которой теперь придется сразиться еще раз… увидеть впервые за шесть долгих лет.

Довольная тем, что наконец-то добралась до конечной цели своего путешествия, Граси весело улыбнулась охраннику, открывшему для нее ворота. Тот проводил взглядом удаляющийся кабриолет, думая о том, что и сам мог бы так улыбаться, располагай он достаточным количеством песет.

Граси заглушила мотор, но не спешила покинуть машину. Как смотреть на Маноло? Как поздороваться с ним? Холодно? Сдержанно? Главное, подумала Граси, не задеть Пилар, иначе она может разволноваться и правда сразу выплеснется наружу.

К тому же Граси было известно, как волнение действует на мачеху. Помнится, отец подолгу уговаривал Пилар выйти к гостям. Она представала перед ними, радостная и сияющая, но немедленно впадала в апатию и становилась вялой, стоило только всем разойтись.

Граси в задумчивости достала из сумочки плитку шоколада и принялась грызть. Что, если и сейчас Пилар взвинчена, ожидая ее приезда? Малейшей неловкости будет достаточно, чтобы довести ее до истерики. Что ж, придется контролировать и слова, и интонации, и взгляды, и жесты…

Собравшись с мыслями, Граси выскользнула из машины, мимоходом отметив, как задравшийся край мини-юбки на мгновение обнажил загорелую кожу бедра. Модно одетой девушке, наверное, ничего не стоит простудиться, с усмешкой подумала Граси.

Наблюдая за тем, как Граси слизывает с пальцев растаявший шоколад, Маноло внезапно ощутил прилив желания. Когда-то он сам торжественно подносил к губам ее перепачканные шоколадом пальцы и облизывал их дочиста. Это было столь чувственно, сколь и возбуждающе, и даже потом, когда они занимались любовью, вкус шоколада преследовал Маноло.

«Съешь меня», — шептала Граси. Эти слова будто обволакивали его, топили в подступающем желании, и Маноло сантиметр за сантиметром целовал ее мягкую шелковистую кожу, лаская Граси и возбуждая в ней ответную страсть.

Потрясенный глубиной и силой воспоминаний, Маноло наблюдал, как она наклонилась, чтобы взять что-то в машине. Его руки впились в перила балкона, столь сильным было желание Маноло немедленно оказаться рядом с Граси, сжать ее в объятиях…

И столь же сильна была его уверенность к том, что будущему, которому вот-вот суждено стать настоящим, пришел конец.

Как бы то ни было, но Маноло не ожидал, что один лишь вид Граси способен пробудить в нем старые чувства, утолить которые он сейчас жаждал больше всего на свете. Он тщетно пытался бороться с желанием, захватывающим его все сильнее при каждом движении ее роскошного цветущего тела, и одновременно ненавидел Граси за то, что эти чувства заговорили в нем сильнее, чем когда-либо.

Открыв багажник, Граси не без труда извлекла подаренного жирафа, чьи длиннющие ресницы и смешно высунутый язык в который раз заставили ее расплыться в умиленной улыбке.

— Пошли-ка, Зантус! — весело сказала она, нарекая животное самым несуразным именем, которое