одной лодке.
Благодарю за помощь, — обратился к нему Рэмбо.
— Сильно рад помогать.
Кин не сводил любопытного взгляда с колчана, висевшего на спине у Рэмбо.
Вы хорошо говорите на нашем языке, — счел нужным польстить ему Рэмбо.
— А вы по-нашему говорите? — внезапно спросил тот по-вьетнамски.
Рэмбо, притворившись, что не понял, вопросительно посмотрел на девушку.
Кин быстро спросил по-вьетнамски:
— Он не понимает?
Она отрицательно покачала головой. Улыбка сбежала с лица контрабандиста.
— Деньги с собой?
Она протянула ему пачку американских долларов. Кин алчно пересчитал деньги и сощурился.
— Половина сейчас, половина — после.
— Такого уговора не было.
Коу в упор посмотрела на него. Кин поджал губы и отошел в сторону.
— Отдать швартовы! — крикнул он своим людям.
Те засуетились, отвязывая канат и спьяну налетая друг на друга. Один потерял равновесие и чуть не свалился в воду под непристойные насмешки окружающих.
Кин жестом пригласил их в лодку, снова расплываясь в улыбке.
Рэмбо без особого воодушевления ступил на палубу следом за Коу.
17
Вьетнамка со сморщенным лицом крепче прижала к себе ребенка и отодвинулась назад, когда Рэмбо, согнувшись, забрался под навес. В прокуренной кабинке, заваленной всяким хламом, шагу нельзя было ступить. Повсюду валялись банки из-под кока-колы, кипы старых журналов, покрытых плесенью, спущенные автомобильные шины. В углу стоял поломанный телевизор. Какого черта таскать за собой всю эту рухлядь?
От пристального взгляда Рэмбо не укрылись приклады винтовок и дробовиков, видневшиеся за горами безобидного скарба.
В кабину, где и без того было не передохнуть, ввалилась троица контрабандистов. Один, едва держась на ногах, попытался сделать глоток из бутылки «Джимми Бим виски», но бутылка выскользнула и упала на палубу. Женщина, на коленях которой спал ребенок, раскурила длинную глиняную трубку, и Рэмбо почувствовал сладковатый, одуряющий запах опиума.
Лодка накренилась, отходя от берега, ритмично застрекотал двигатель.
На пороге показался Кин.
Облизнув слюнявые губы, он по-английски обратился к Рэмбо:
— Выпить хочешь? Рэмбо покачал головой.
Плохо дело, — засмеялся Кин, — нет, ничего. Мне больше достанется.
Чертыхнувшись, он подобрал бутылку.
Поспите здесь, — сказала Коу на ухо Рэмбо. — Пока все спокойно.
— Интересно, где здесь можно лечь? — поинтересовался Рэмбо, окидывая взглядом тесную, забитую старьем кабинку. — А если на патрули нарвемся, тогда как?
— Видали мы их! Не дрейфь, парень. Кин пальцем поманил к себе Рэмбо.
Он отомкнул пыльный деревянный рундук, наслаждаясь произведенным эффектом, словно ребенок, хвастающий своими новогодними подарками.
Рэмбо заглянул внутрь.
Гордость коллекции — малогабаритная реактивная установка РПГ-7 советского производства.
В глазах контрабандиста появился угрожающий блеск.
— Понял теперь? С патрулями у нас не будет проблем. Какие могут быть проблемы? — ответил Рэмбо.
ЧАСТЬ IV
1
Траутмэн вышел из помещения и взглянул на небо. Солнце уже склонялось к закату. Лишь теперь Траутмэн почувствовал, как устали от напряжения глаза. Перед этим он несколько часов безрезультатно продежурил у молчавшей радиостанции, потом долго мерял шагами ангар.
Ждать. Ему оставалось только ждать.
И молить судьбу.
Он все еще продолжал надеяться. После той аварии с парашютом ни один человек не смог бы уцелеть. Кроме Рэмбо.
Но тогда какого черта он не выходит на связь? Никогда еще он не желал от всей души, чтобы рация оказалась неисправной. Дай Бог, чтобы она сломалась. Дай Бог, чтобы он молчал только поэтому.
К нему подошел Мэрдок.
— Есть что-нибудь? — спросил его Траутмэн. Мэрдок покачал головой.
Не по мне это, — начал Траутмэн.
— О чем это вы?
Да не могу я отсиживаться в кустах. Полечу сегодня за ним вместе с пилотами.
— Не вижу необходимости.
Может, вы и не видите, но иначе я не могу.
В таком случае я вам запрещаю.
На каком основании? — вскинулся Траутмэн.
— Риск слишком велик. Полет будет опасный, всякое может случиться. Не хватало только офицеру вашего ранга лезть под пули. Вы в свое время достаточно понюхали пороху и имеете полное право не рисковать собой. Как мне собой распоряжаться — мое дело.
— Нет, полковник, это не только ваше личное дело, но и мое тоже. Я не позволю вьетнамцам ухлопать полковника американской армии. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но само ваше присутствие на базе не является обязательным. Вам просто пошли навстречу. Ну, конечно, — он развел руками, — вас пригласили, чтобы найти управу на вашего «сынка», как вы его называете. Но здесь вы, как и любой из группы, находитесь под моей командой. И повторяю, я не допущу, чтобы вы рисковали собой. Я вообще не уверен, что дам Эриксону добро на вылет.
— Вы что же… Хотите свернуть операцию?
Есть у меня такое желание. Чем дальше, тем меньше мне все это нравится.
Но вы дали слово! Вы пообещали Рэмбо, что через тридцать шесть часов его будет ждать самолет.
— Ну кому я обещал? Подумаешь, Рэмбо. Скорее всего его и в живых-то давно нет. На что вы рассчитываете?
Вы дали слово мне, — отрезал Траутмэн. — И клянусь честью, я заставлю вас его сдержать.
Мэрдок внимательно вглядывался в лицо Траутмэна. Вы это серьезно?
— Абсолютно.
