- Я сама, - от этих коротких слов, Артем прикрыл глаза и сжал зубы, так что отчетливо виднелись желваки на щеках. - Я хочу сама, - низким голосом призналась девушка и завела руку между их телами, дотрагиваясь до твердого, пульсирующего члена.
Артем со свистом втянул в себя воздух, но не стал ее останавливать. Но то, как он сжал ее бедро, когда Ната дотронулась до напряженной плоти, то, как сжал челюсти, то, как одной рукой со всей силы уперся в край стола, так что скрипнуло дерево, не могло не показывать, насколько тяжело ему приходилось сдерживаться.
- Я не железный, милая, - шепот защекотал ей губы, и Ната вздрогнула, полностью сосредоточенная и упивающаяся своим триумфом, чувствующая себя как никогда женственной и желанной. - Еще минута, и он нам уже не понадобится.
Ната не удержалась и последний раз провела по напряженному стволу сверху вниз и услышала сдавленный мужской стон, настолько наполненный желанием, что у нее поджались пальчики на ногах. Это стало последней каплей.
Она успела только положить свою руку поверх его груди, как Артем проник в нее глубоким, требовательным движением, заставившим Нату охнуть от неожиданности вторжения и невероятно острого ощущения наполненности, отчего она неосознанно царапнула кожу на его груди и дернулась, и только сильные руки удержали ее, не позволяя упасть. Она расширившимися от удивления и желания глазами упивалась видом пришедших в движение мышц, и с каждым глубоким и плавным толчком все лучше подстраивалась под заданный ритм. И вот уже она неистово подается навстречу Артему, дико вскрикивая в такт движениям его бедер, умоляя не останавливаться. Когда Ната, не сдержавшись, простонала его имя, Артем странно дернулся и задвигался еще быстрее и чаще.
Когда Ната начала метаться в его руках, Артем, тяжело дыша, остановился на мгновение, едва заметное, но девушка сразу протестующее захныкала, и он заставил ее откинуться спиной на стол, продолжая размеренные, жадные толчки.
- Да, да, сильнее, - стонала она, краем сознания обрадовавшись, что остров настолько уединенный, но эта мысль сразу же потонула под шквалом удовольствия от особенно глубокого движения, затронувшего какую-то точку, и она зависла на самой грани, отчаянно желая освобождения. - Господи, Артем...
Ее последний стон, казалось, сорвал его с катушек. Вся сдержанность, которая присутствовала в нем до этого, испарилась, и остались дикие, лихорадочные движения, от которых сотрясался и поскрипывал стол, так что, если бы Ната была в состоянии соображать, то наверняка бы испугалась, что он сейчас развалиться.
Она лихорадочно, не видя перед собой ничего из-за заливающего лицо пота, цеплялась за предплечью мужчины, за край стола, за что угодно, лишь бы хоть как-то удержаться. Артем наклонился, требовательно захватывая ее губы и проникая языком в рот, и сделал тот самый глубокий, что-то задевающий внутри толчок. И она взорвалась. Распахнув от потрясения глаза, она дико, несдержанно закричала, царапая Артему спину и конвульсивно сжимаясь вокруг его плоти.
- Да, вот так, милая, - обжег ухо его шепот, а потом Артем задвигался еще сильнее и чаще. - Не сдерживайся...
Она и не сдерживалась. Сильно, громко крича, чувствуя, как ее тело выгибается под ним и как от ее движений Артем тоже теряет контроль, хрипло, с каким-то рыком вскрикивает, и без сил наваливается на нее, плотно прижимая к твердой поверхности стола.
Ната еще вздрагивала от уже слабевших волн удовольствия, но не отодвинулась от Артема, наоборот, положила одну руку на его макушку, зарываясь пальцами в жестковатые волосы, а другой слегка поглаживала влажную от пота спину и плечи. Честное слово, если бы она раньше узнала, каково это, заниматься с ним сексом, то не слезла бы с него с самой первой встречи.
Через минуту он слегка зашевелился, пытаясь отодвинуться, и Наташа неосознанно прижала его голову еще сильнее.
- Тяжело, наверное, - оба тяжело дышали, но Артем, по крайней мере, пытался взять себя в руки.
- Нет, лежи, - выдохнула девушка и обессилено откинула голову, чувствуя, как подрагивают бедра, а в низу живота разливается потрясающее и горячее тепло.
Когда Артем все-таки решил подняться, сил у нее останавливать его не нашлось. Слишком выматывающим выдался денек. Перелет, смена часовых поясов, потрясающий секс...хотя, чего греха таить, именно третье заставляло ее тело сладко подрагивать, а на губах расцветать довольную и сытую улыбку.
- Пойдем, - Христенко бережно посадил ее, а потом поднял на руки и куда-то понес.
- Куда? - вяло полюбопытствовала Ната, которой, если честно, было фиолетово, куда ее тащат и зачем.
- Сначала в душ, - он плечом открыл дверь и внес ее в просторную светлую ванную. - Потом...потом мы что-нибудь придумаем.
- У меня сил нет, - ответила Ната, чувствуя, как от одной мысли о близости с Артемом тело начинает оживать.
- Будут, - пообещал Христенко, включая душ и ставя ее на прохладную поверхность душевой кабины, и вошел следом, плотно прикрыв за собой дверь. - Будут.
15
Артем сонно сощурился от пробивающегося сквозь стеклянные двери солнечного света и потянулся, пытаясь окончательно сбросить с себя остатки сна. Повернул голову и слабо улыбнулся. Да уж, кто бы мог подумать, что у нее настолько застоявшиеся непробиваемые привычки? Ната постоянно спала слева от него, откатываясь почти на край кровати, и, совершенно не обращая внимания на жаркий климат, с головой укутывалась в одеяло, так что выглядывала лишь темноволосая макушка. Как-то раз, позавчера, кажется, он попробовал обнять ее во сне. Нет, всегда девушки, с которыми он оставался на ночь и спал, старались подползти как можно ближе и при возможности закинуть на него или руку, или ногу. Артем никогда не имел против объятий ничего против, тем более, с Натой. Но позавчера, попробовав обнять ее со спины, он чуть было не остался инвалидом на всю жизнь. Девушка глубоко спала, что не мешало ей изворачиваться и пихаться ногами, колотя по всему, до чего могла дотянуться.
На утро она совершенно ничего не помнила и была как обычно дерзкой, озорной и ласковой, а вот Артем не забыл, хотя и не стал распространяться о произошедшем, принимая ее поведение как данность, с мысленным зароком, что позже обязательно во всем разберется.
Во всем остальном...черт, ему не верилось, что прошло уже четыре дня. Казалось, что пролетело от силы пару часов. Пару незабываемых, чувственных и потрясающих часов. Он не сомневался в том, что секс с Натой будет замечательным, но дело не только в этом. Вернее, с ней не только секс замечателен. Бывают девушки, которые хороши лишь в постели, и не из-за того, что мужчины такие бесчувственные сволочи, а потому что девушки сами по себе пустышки. А Натка веселая, забавная, и сейчас, когда они объявили перемирие, милая. Ее шутки перестали отдавать горечью и оскорблением, она лишь подкалывала, сразу же срываясь в заливистый хохот, который уже Артем заглушал поцелуями.
Уговаривая Мишку помочь, Артем чередовал угрозы, подкуп, обещания, заверения, но ни капли этого не стыдился. Это того стоило, без вариантов. И уже без разницы, что подумал Подольский, главное, что вот она, в паре десятков сантиметров от него, довольная, слегка загорелая и счастливая. Хотя Ната ругала его по-страшному за то, что из-за него приедет в Россию бледная, как поганка. В отеле был ресторан, да и множество других развлечений, но ни он, ни она так и не добрались до них, ограничиваясь территорией прилегающего к их бунгало пляжа.
Они дурачились, резвились и целые часы проводили в постели, и Артем в очередной раз похвалил себя за то, что все-таки правильно выбрал и остров, и отдых. Их номер стоял на самом отдаленном участке
