возможностях разных компаний и конкретных людях, но и понимаю механизмы работы этих структур. Скорынкин ведь прекрасно понимал, что его афера быстро раскроется. Уже на следующей день после оглашения итогов тендера мы знали, кто именно стоит за этим «Орфеем». Их руководитель всего лишь подставное лицо. Откуда у него могут появиться лишние миллионы долларов, которые нужно вложить в поставки комплектующих и запасных частей? Эти деньги мог дать только Матвей Михайлович, который и начал переводить туда средства со своих счетов. Все оказалось очень просто. Он все просчитал и понял, что даже таким огромным заказом все это не ограничится и кроме первого тендера наверняка будут второй и третий. Ведь Роснефтегазпром принадлежит государству. А воровать государственные и бюджетные деньги всегда приятнее, выгоднее и проще, чем воровать у конкретных частных бизнесменов, которые будут сражаться за каждую копейку. Государственные деньги бесхозные. Они как золото, которое якобы кто-то охраняет. Оставьте часть золота охраннику и можете уносить все остальное. Это ведь не его деньги, и поэтому он не собирается за них драться. А вот попробуйте отнять деньги у частного лица. Даже оставив ему половину.

– Прекрасная лекция о том, как удобно воровать государственные бюджетные деньги, – согласился Дронго, – и поэтому они создали «Орфей»?

– Конечно. Дело не в том, что они перебили нашу цену, предложив на две тысячи меньше и формально выиграв тендер. Дело в том, что они придумали свою компанию для того, чтобы начать с ее помощью выкачивать бюджетные деньги. Поэтому на месте Вадима я бы не стал так нервничать, а попытался снова договориться с Матвеем Михайловичем. Его компания просто не потянет все поставки и все равно обратится к нам. Нужно уметь договориться во всех случаях. Понятно, что теперь «Орфей» будет выигрывать все тендеры и, возможно, станет их главным подрядчиком. Но точно так же мы можем стать главным субподрядчиком и, даже потеряв на первом тендере, начнем зарабатывать на остальных.

– Вы деловой человек, Лазарь Маркович, – усмехнулся Дронго.

– Это означает, что я циник, – улыбнулся в ответ Каплан, – но сейчас такое время. И хороший бизнесмен просто обязан быть циником. Иначе не выжить.

– Вы решили договориться с ними после того, как ваша компания проиграла тендер, или до этого? – уточнил Дронго.

– Не нужно, – покачал головой Каплан, – не надо меня обижать. Циник не значит предатель. И тем более не значит, что я дурак. Зачем сдавать интересы собственной компании, в которой мне принадлежит пятнадцать процентов всего капитала. Нужно быть полным профаном. Нет, конечно. Я никому не сдавал информации и вообще не думал, что они могут поступить так бесцеремонно и нагло. Но они сделали то, что сделали. И теперь нужно решать, как выпутываться из этой ситуации с наименьшими потерями.

– А убийство Чалмаева? Это всего лишь небольшие потери?

– Не нужно придираться к моим словам, – попросил Каплан, – я не имел в виду несчастный случай с нашим начальником службы безопасности.

– Вы считаете, что это был несчастный случай? Ваш первый вице-президент думает иначе.

– Он стал слишком подозрительным после этого прискорбного случая с проигранным тендером. Возможно, это была всего лишь случайная авария. Вы знаете, сколько людей гибнут в авариях на наших дорогах.

– Вы не просчитывали возможную случайность такого события на ваших компьютерах? – поинтересовался Дронго, не скрывая сарказма.

– Один ноль в вашу пользу, – рассмеялся Лазарь Маркович, – не просчитывал. Но возможно, Вадим прав. И вы правы. Это не случайная авария. Но зачем заострять внимание на этой проблеме, понимая, что ни к чему хорошему наше расследование не приведет. Или вы считаете, что Чалмаев мог сдать эти цифры «Орфею»? Только он не был выдающимся финансистом, способным разбираться во всех тонкостях составленной нами заявки.

– А если он подслушал разговор между Рахимовым и Трегубовым, а потом решил сообщить об этом конкурентам? – спросил Дронго.

– Не думаю, – нахмурился Каплан, – тогда он мог услышать более важную информацию по нашим зарубежным поставкам, которые должны были интересовать наших конкурентов гораздо больше. Ведь при прямом выходе на этих поставщиков и зная окончательные цены, они могли просто выйти на них с более выгодными предложениями.

– Тогда кто-то сдал эту информацию «Орфею». И вы знаете, что Вадим Олегович сильно комплексует, пытаясь определить, кто именно мог это сделать.

– Я бы тоже комплексовал на его месте, если бы среди подозреваемых были моя жена, дочь, сын, невестка, – признался Лазарь Маркович, – ведь кто-то действительно сдал эти цифры нашим конкурентам. И вы напрасно пришли в первую очередь разговаривать со мной, так как я не до такой степени глуп, чтобы сливать подобную информацию нашим конкурентам. Не говоря уже о том, что я мог оказаться куда более полезным информатором, если бы решил работать на конкурентов. Но главный вопрос – зачем? В силу какой корысти? Если я только теряю, а ничего не получаю?

– Вы всегда так рационально мыслите?

– Всегда. Во всяком случае, стараюсь.

– Но мы пришли к вам не потому, что считаем вас главным информатором ваших конкурентов, – возразил Дронго, – мы пришли выявить возможный источник информации. Может, вы случайно где-то назвали эту цифру. В разговоре с кем-то из своих друзей, знакомых или близких.

– Это мы тоже выясняли, – вздохнул Лазарь Маркович. – Заявка «Орфея» была подана на следующий день в половине двенадцатого дня. Чтобы ее оформить, нужно часа полтора. Все перепечатать и подписать. И еще туда отвезти. Значит, они начали в девять утра, не позже. Плюс-минус десять-пятнадцать минут. Закончили примерно в половине одиннадцатого, даже в одиннадцать, и повезли свою заявку, чтобы в половине двенадцатого ее сдать. И еще очень рисковали попасть в пробку. Я не аналитик, как вы, но могу сделать однозначный вывод, что конкретную цену они узнали до того, как начался рабочий день. Значит, узнали либо рано утром, до начала рабочего дня, либо поздно вечером. Мне об этом стало известно примерно в восемь часов вечера. Попрощался с Вадимом и поехал к себе на дачу. По дороге ни с кем не разговаривал, смотрел газеты. Приехав на дачу, я, не поужинав, отправился спать. Рядом со мной в тот вечер не было даже моей супруги, она сейчас в Великобритании у нашей дочери. Любовницы у меня там не бывает, на дачу, во всяком случае, она не приезжает, – быстро поправился Каплан, – а это значит, что в любом случае утечка информации произошла не по моей вине. Значит, вечером наши конкуренты уже знали об этой цене, если рано утром начали срочно готовить свою заявку. Вот вам и конкретный расчет.

– Вам нужно работать сыщиком, – сделал комплимент своему собеседнику Дронго.

– Мне и на моем месте неплохо, – улыбнулся Лазарь Маркович, – но в любом случае спасибо за комплимент.

– Как вы считаете, сам Рахимов мог по дороге в аэропорт кому-то сообщить об изменившейся цене? Учитывая его состояние?

– Ни в коем случае. Он действительно плохо себя чувствовал. И с ним все время был Вадим Трегубов. Нет, я уверен, что Рахимов не успел бы никому ничего сказать до посадки в самолет. А потом уже было поздно. Пока он долетел в Америку, пока разобрался, что к чему. Нет, это исключено. Его мысли были заняты совсем другими проблемами. И он точно не сумасшедший, чтобы рассказывать кому-то об изменившейся цене, понимая, что эту информацию могут довести до конкурентов.

– Тогда остаются пять человек, из которых четверо близких родственников вашего первого вице- президента, – напомнил Дронго.

– И Полина Прокофьевна Рыбалко, которая работает в приемной Рахимова с момента создания компании, – закончил за своего собеседника Лазарь Маркович. – Ситуация более чем странная. Скорее можно подозревать одного из четверых родственников Трегубова, чем нашу сотрудницу. Кремень, а не женщина. И, по-моему, тайно влюблена в Рахимова вот уже много лет. А тем более в последние годы, когда он потерял свою супругу. Вы не поверите, но она буквально заставила Сабита Рахмановича бросить курить. Лично следит за его диетой, приемом лекарств. В общем, добрая и полезная няня, заботливый друг, сиделка и личный диетолог. Все в одном лице. Между прочим, говорят, что кто-то из ее родственников в годы Великой Отечественной войны был маршалом. Я правда не верю в эти глупые слухи. Маршалов с такой смешной фамилией на войне не было. Они все на слуху. Жуков, Рокоссовский, Василевский, Конев. Но сами