переводчик огня имеет две градации — “1” и “32”. То есть одиночный и автоматический огонь. Из этого цифрового обозначения следует, что предусматривался магазин на 32 патрона.
Механизм пистолета-пулемета Калашникова не похож ни на какую-либо другую конструкцию. Это наглядное свидетельство его инженерного таланта, интуиции и творческой смелости. Не имея специального образования и даже необходимой литературы (долгие годы ее просто не было в свободном обращении), он сумел привнести и даже воплотить в металле новую техническую идею».
А вот как описывает характеристики исторического образца ППК в своей книге «Отечественные автоматы» испытатель-оружейник А. А. Малимон:
«После завершения конкурсных работ 1942 года и принятия на вооружение армии образца Судаева на полигонные испытания долгое время продолжали поступать все новые и новые конструкции этого вида оружия, разработанные различными авторами. Все проверявшиеся образцы по боевым и эксплуатационным качествам уступали ППС-43, но во многих из них отмечались
Среди таких образцов был и пистолет-пулемет конструкции М. Т. Калашникова, проходивший полигонные испытания в феврале 1943 года. Вес этого образца 2,63 кг, длина с откинутым прикладом — 747, со сложенным — 538 мм, длина ствола 250 мм, темп стрельбы 880 выстрелов в минуту. Работа автоматики основана на принципе полусвободного затвора, торможение отката которого осуществляется за счет взаимодействия его внутренней полости со спирально-винтовым профилем поверхности с неподвижным стержнем, имеющим аналогичную наружную поверхность. При испытаниях эта система не показала надежной работы вследствие сложного взаимодействия ударно-спускового механизма с движением затвора: на 2280 выстрелов 12 случаев раннего спуска ударника. “Вследствие конструктивной и технологической сложности пистолет-пулемет Калашникова не пригоден для массового изготовления”, — говорится в заключении отчета полигона. Одновременно с этим отмечается: “Оригинальная особенность устройства подвижной системы заслуживает внимания конструкторов, работающих в области стрелкового оружия”.
Вердикт в отношении ППК и других конкурсных образцов был вынесен 9 февраля 1943 года и утвержден председателем Артиллерийского комитета генерал-лейтенантом артиллерии П. И. Хохловым. В третьем пункте было шокировавшее молодого конструктора суровое заключение:
«Такой “отрицательный результат” и для зрелого конструктора неплох, а для меня, 23-летнего, был вовсе хорош. До начала работ над автоматом кроме отвергнутого пистолета-пулемета мною были разработаны: самозарядный карабин, пулемет. В их конструкциях были собственные детали и механизмы, некоторые из них я использовал при разработке автомата.
У меня более полусотни авторских свидетельств, выданных за изобретение отдельных элементов и целых образцов оружия. Пять из них получено до начала работы над АК-47».
Среди постигших неудачу были также пистолет-пулемет Зубкова, имевший четырехрядный коробчатый магазин емкостью на 40 и 60 патронов, и пистолет-пулемет Языкова, который отличался самым малым весом среди всех испытываемых образцов — всего 1 килограмм 720 граммов без кобуры. Эти пистолеты-пулеметы не отвечали требованиям боевой эффективности по дальности огня и кучности боя.
«Не огорчайся так сильно, — стал успокаивать меня тот же испытатель, увидев, как я пал духом. — Лучше настраивайся на какую-то новую солидную работу».
Во всех этих ударах было хорошо одно: Калашников учился преодолевать трудности. После первого поражения ему пришлось глубже вникнуть в конструкторскую «кухню»…
«Я по многу раз разбирал образцы, изучая взаимодействие их частей и механизмов. И каждый раз я искал причину: почему же они не прошли испытаний, в чем дело?
Кроме того, я просмотрел множество литературы по методикам и документам проведенных испытаний. Беседовал я на эти темы и со специалистами, опытными испытателями. И везде искал ответ на свой вопрос: “Почему же я потерпел эти два поражения, в чем ошибка?” После первых поражений я находился на распутье. Были и советчики, которые говорили мне: “Не пора ли тебе заняться чем-нибудь другим, а не оружием?”
С годами в соревнованиях с коллегами-конкурентами пришло понимание, что при конструировании необходимо учитывать удобства обращения с оружием, или, как мы сейчас говорим, удобства в эксплуатации. Добиваться максимальной простоты устройства, надежности в работе. Не допускать применения деталей малых размеров, которые могут быть утеряны при разборке. И так далее. Только последовательно, путем проб и ошибок я нашел этот подход к своему конструкторскому труду.
Пришло понимание, что существует главный критерий простоты и надежности. Причем не на уровне специалиста, а на уровне солдата».
А тот второй по счету опытный образец ППК-43 под № 2, изготовленный на кафедре стрелково- пушечного вооружения Московского авиационного института, хранится сегодня в Санкт-Петербурге в Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи. Встречи конструктора с ним происходят периодически, и передать их в словах невозможно.
«Он по-прежнему дорог мне как первенец моей конструкторской деятельности, как дитя, рожденное в немалых муках, и сложнейших условиях военного времени…
Уже и отпуск по болезни давно истек, а мне без конца продлевали справки. Решение не направлять меня на фронт принял Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов. Он курировал военное изобретательство. Вот я работаю-работаю, а как только деньги заканчиваются, я иду к нему, он мне деньги и выдает. Да, нелегка жизнь».
Вот и снова Главное артиллерийское управление. Душевная встреча с «крестным отцом» — В. В. Глуховым. Тот поинтересовался:
— Над чем будешь работать дальше?
— Если не возражаете, продолжу работу над ручным пулеметом.
Эта тема тянулась за Калашниковым еще со станции Матай, где он ее разрабатывал в паре с Женей Кравченко. Силы тогда были не те, и с затеей вынужденно расстались. Оказалось — только на время. Полуфабрикат ждал своего часа в армейских мастерских Среднеазиатского военного округа. Вот почему решение пришло само собой. Теперь эта конструкторская проблема заиграет в судьбе конструктора новыми созидательными гранями.
На вооружении Красной армии был ручной пулемет Дегтярева (ДП). Это грозное оружие имело ряд недостатков, которые пришлось устранять в ходе войны. Но были и неустранимые — большая масса и неудобные габариты, малая емкость магазина, весившего к тому же 1,64 килограмма. Поэтому в конце 1942 года был объявлен конкурс на разработку 7,62-мм ручного пулемета, к которому предъявлялись чрезвычайно высокие требования. Соревнование было жестким. В нем участвовали многие конструкторы. Шла работа над ним и в CABO.
Глухов подошел к карте и указал на Ташкент. «Так будет лучше для тебя», — сказал он. 12 марта 1943 года Калашников получил предписание прибыть в штаб CABO. В командировочном удостоверении запись: «Старшему сержанту Калашникову М. Т. поручено изготовить опытный образец оружия, утвержденного в проекте Главного Артиллерийского Управления Красной Армии». Затем снова Алма-Ата, областной военкомат и направление 21 мая 1943 года на 40 дней в Матай для решения вопросов, как было указано в командировочных документах, оборонного значения. Бурлю-Тобинский РВК потом продлит эту командировку до 15 августа.
Командование Среднеазиатского военного округа и на этот раз оказало молодому конструктору необходимую помощь. В Алма-Ате, Ташкенте, Самарканде и на станции Матай ему были приданы несколько
