сила удара пули с дистанции в десять шагов равнялась восьми тоннам. Удар пришелся в самую середину лба между двумя шишками. Чудовище с размаху уселось на зад. Ду-дут! Второй удар опрокинул чудовище на спину. Короткие толстые ноги судорожно задергались в воздухе. «Х-хаа…» – донеслось из густой травы. Вздулось и опало черное брюхо, и все стихло. Мбога опустил карабин.
– Пойдем посмотрим, – сказал он.
По размерам чудовище не уступало взрослому африканскому слону, но больше всего оно напоминало гигантского гиппопотама.
– Кровь красная, – сказал Фокин. – А это что?
Чудовище лежало на боку, и вдоль его брюха тянулись три ряда мягких выростов величиной с кулак. Из выростов сочилась блестящая густая жидкость. Мбога вдруг шумно потянул носом воздух, взял на кончик пальца каплю жидкости и попробовал на язык.
– Фи! – сказал Фокин.
На всех лицах появилось одно и то же выражение.
– Мед, – произнес Мбога.
– Да ну! – удивился Комов. Он поколебался и тоже протянул палец. (Таня и Фокин с отвращением следили за его движениями.) – Настоящий мед! – воскликнул он. – Липовый мед!
– Доктор Диксон говорил, что в этой траве много сахаридов, – сказал Мбога.
– Медоносный монстр, – сказал Фокин. – Зря мы его так.
– Мы! – воскликнула Таня. – Горе мое, поди прибери интравизор.
– Ну ладно, – сказал Комов. – Что же делать дальше? Здесь жарко, и такая туша рядом с лагерем…
– Это на мне, – сказал Мбога. – Оттащите палатки шагов на двадцать вдоль улицы. Я сделаю все обмеры, кое-что посмотрю и уничтожу его.
– Как? – спросила Таня.
– Дезинтегратором. У меня есть дезинтегратор. А ты, Таня, уходи отсюда: я сейчас буду заниматься очень неаппетитной работой.
Послышался топот, и из-за палаток выскочил Рю с большим автоматическим пистолетом.
– Что случилось?! – задыхаясь, спросил он.
– Мы убили одного из ваших бегемотов, – важно объяснил Фокин.
Рю быстро оглядел всех и сразу успокоился. Он сунул пистолет за пояс.
– Нападение? – спросил он.
– В общем-то нет, – сказал Комов смущенно. – По-моему, он просто гулял, но его надо было остановить.
Рю посмотрел на перевернутый вертолет и кивнул.
– А нельзя ли его есть? – крикнул Фокин из палатки.
Мбога медленно произнес:
– Кажется, кто-то уже пробовал его кушать.
Комов и Рю подошли к нему. Мбога ощупывал пальцами широкие и глубокие прямые рубцы на филейных частях животного.
– Это сделали могучие клыки, – сказал Мбога. – И острые, как ножи. Кто-то снимал с него ломти по два-три килограмма в один прием.
– Ужас какой-то, – сказал Рю очень искренне.
Странный протяжный крик пронесся высоко в небе. Все подняли головы.
– Вот они! – сказал Рю.
На город стремительно падали большие светло-серые птицы, похожие на орлов. Они падали друг за другом с огромной высоты, затем над самыми головами людей расправляли широкие мягкие крылья и так же стремительно взмывали вверх, обдавая людей волнами теплого воздуха. Это были громадные птицы, крупнее земных кондоров и даже летучих драконов Пандоры.
– Хищники! – встревоженно произнес Рю. Он потянул было из-за пояса пистолет, но Мбога крепко взял его за руку.
Птицы проносились над городом и уходили на запад в лиловое вечернее небо. Когда последняя исчезла, раздался тот же тревожный протяжный крик.
– Я уже хотел было стрелять, – проговорил Рю с облегчением.
– Я знаю, – сказал Мбога. – Но мне показалось… – Он остановился.
– Да, – сказал Комов. – Мне тоже показалось…
Поразмыслив, Комов распорядился не только отодвинуть палатки на двадцать шагов, но и поднять их на плоскую крышу одного из зданий. Здания были невысокие – всего два метра, – и забираться на них было нетрудно. На крышу соседнего здания Таня и Фокин подняли тюки с наиболее ценными приборами. Вертолет, как выяснилось, не пострадал. Комов поднял его и аккуратно посадил на крышу третьего здания.
Мбога провозился над тушей чудовища всю ночь при свете прожекторов. На рассвете улица огласилась пронзительным шипением, над городом взлетело большое облако белого пара и вспыхнуло короткое оранжевое зарево. Фокин, никогда прежде не видевший, как действует органический дезинтегратор, в одних трусах вылетел из палатки, но увидел только Мбогу, который неторопливо убирал прожектора, и огромную кучу мелкой серой пыли на почерневшей траве. От медоносного монстра осталась только отлично препарированная, залитая в прозрачную пластмассу уродливая голова. Она предназначалась для кейптаунского Музея Космозоологии.
Фокин пожелал Мбоге доброго утра и полез было обратно в палатку досыпать, но встретился с Комовым. «Куда?» – осведомился Комов. «Одеться, конечно», – с достоинством ответил Фокин. Утро было свежее и ясное, только на юге в лиловом небе неподвижно стояли белые растрепанные облака. Комов спрыгнул на траву и отправился готовить завтрак. Он хотел сделать яичницу, но вскоре обнаружил, что не может отыскать масло.
– Борис, – позвал он. – Где масло?
Фокин стоял на крыше в странной позе: он занимался гимнастикой по системе йогов.
– Понятия не имею, – сказал он гордо.
– Ты же вчера был дежурным.
– Э-э… да. Значит, масло там, где было вчера вечером.
– А где оно было вчера вечером? – спросил Комов, сдерживаясь.
Фокин с недовольным видом выпростал голову из-под правого колена.
– Откуда я знаю? – сказал он. – Мы же потом все ящики переставили.
Комов вздохнул и принялся терпеливо осматривать ящик за ящиком. Масла не было. Тогда он подошел к зданию и стащил Фокина за ногу вниз.
– Где масло? – спросил он.
Фокин открыл было рот, но тут из-за угла вышла Таня в безрукавке и коротких штанах. Волосы у нее были мокрые.
– Доброе утро, мальчики, – сказала она.
– Доброе утро, Танечка, – сказал Фокин. – Ты не видела случайно ящик с маслом?
– Где ты была? – свирепо спросил Комов.
– Купалась, – сказала Таня.
– Как так – купалась? – сказал Комов. – Кто тебе разрешил?
Таня отстегнула от пояса и бросила на ящики электрический резак в пластмассовых ножнах.
– Геночка, – сказала она. – Там нет никаких крокодилов. Замечательная вода и травянистое дно.
– Ты не видела масло? – спросил Комов.
– Масло я не видела, а вот кто видел мои башмаки?
– Я видел, – сказал Фокин. – Они на той крыше.
– На той крыше их нет.
Все трое повернулись и посмотрели на крышу. Башмаков действительно не было. Тогда Комов
