вовремя затормозить или крутануть руль и на полном ходу влетит в столб. – Не могу разглядеть, сколько народу в бумере.

– Сколько бы ни было... Тоже мне проблема. Пушки вы зачем с собой таскаете? – крикнул Захаров, – для понта?

Власов нажал кнопку переговорного устройства, дал отбой и, повернувшись к Власову, крикнул:

– Слышал, что он сказал? Бей 'хонду', если остановится. Прямо в водительскую дверь. Чтобы все на месте кончить. Ты понял?

Долгое молчание.

– Ты понял? – проорал Круглов.

– Слышу, не глухой, – отозвался Власов и мрачно покачал головой.

Круглов оглянулся на парней, занимавших заднее сиденье, хотел приказать, чтобы те держали стволы наготове. Но дополнительных распоряжений не потребовалось. Вася Ключников уже вытащил автомат из большого пластикового пакета, передернул затвор и, опустив боковое стекло, крепко сжал рукоятку, положил указательный палец на спусковой крючок. Вася нервно облизнулся: он был готов дать по бумеру длинную очередь при первой же возможности. Он не промахнется.

Дашка никогда не бывала в этой части города, пешеходов на улицах почти не видно, вдоль дороги тянулись бесконечные заборы, стены складов и заводских корпусов. За ткацкой фабрикой начиналась территория домостроительного комбината. Новый поворот и дальше, сколько хватает глаз, все те же заборы и склады. Над оградой видны штабеля круглого леса, видимо, это здесь территория деревообрабатывающего завода. Дорога снова поворачивает направо. Слева разрослись липы и тополя, за деревьями видны корпуса жилых пятиэтажек.

В производственной зоне города Дашку догонят. БМВ повис на хвосте, будто его приклеили. Два других джипа отстали, но они свое еще возьмут. Увидев просвет слева между домами, Дашка тормознула, заложила крутой вираж. Проскочив короткий переулок, машина оказалась на улице в два ряда. Дашка глянула в зеркальце заднего вида, кажется, бумер не виден. Улица заканчивалась дорожной развилкой, долю секунды Дашка раздумывала, в какую сторону повернуть.

Если взять правее, она снова окажется возле производственной зоны. Значит, надо сворачивать налево. Но там висит 'кирпич'. И черт с ним... Если есть дорога, она куда-нибудь приведет. В следующую мгновение машину так тряхнуло, что Дашка подскочила на сиденье до потолка. Жалобно скрипнула подвеска, уже готовая развалиться. Это переднее колесо 'хонды' провалилось в открытый канализационный люк. Девчонка еще не успела упасть в кресло, как машину снова подбросило вверх, это в люк провалилось заднее колесо. Дашка вскрикнула, скользкий руль вырвался из рук, ноги оторвались от педалей.

Машину развернуло боком, вынесло на пустой перекресток. 'Хонда' перелетела через высокий бордюрный камень, задним крылом врезалась в мачту освещения, снова оказалась на другой стороне бордюрного камня и остановилась.

Дашка, справившись с приступом головокружения, потянула за ручку дверцы, толкнула ее плечом и медленно выбралась из машины. Асфальт качался под ногами, но, кажется, руки и ноги целы. И голова на месте. Дашка шагнула к тротуару, понимая, что шансов уйти отсюда на своих двоих – нет. Неподалеку остановился изумленный зрелищем пешеход, он вытер белой кепочкой лоб и тупо уставился на девчонку. Дашка обернулась назад – возле нее тормознул бумер.

Она закрыла глаза, готовясь умереть. Но из джипа вылезли не мордовороты Захарова, появился мужик в модном костюме, кажется, знакомая физиономия. Дашка присела на капот разбитой 'хонды', потому что ноги не держали, а в голове шумело так, будто она приколотила косяк дури. Костян, распахнув переднюю дверцу БМВ, схватил Дашку за руку, потащил за собой: Девчонка изо всех сил пыталась вырваться, но Кот еще сильнее сжал ее запястье.

– Шевели копытами, – сказал он и потянул девчонку за собой. – Ну же... Хочешь, чтобы нас прямо здесь грохнули?

– Пусти, придурок, – зарычала Дашка, упираясь из всех сил. – Педераст чертов. Извращенец.

– Пошли, – на этот раз Кот дернул за руку так, что Дашка едва устояла на ногах.

– Отстань, сукин сын, – во всю глотку проорала она. – Люди, девушку насилуют. Помогите, кто-нибудь. Насилуют. Вот вы, товарищ...

– Это вы мне?

Единственный пешеход, стоявший неподалеку, вытер нос рукавом и внимательнее присмотрелся к Дашке, словно боялся пропустить самое интересное – непосредственно акт насилия. Подошли еще две женщины, не понимая, что происходит, чья машина только что разбилась, кто пострадал и куда мужчина тащит девчонку, они переглядывались, но активных действий не предпринимали.

– Насилуют, – крикнула Дашка и, уже оказавшись на переднем сиденье бумера, всхлипнула. Ей было так плохо, что не было сил пошевелиться. – Ублюдочная тварь... Что же ты делаешь?

– Жизнь тебе спасаю, – ответил Кот.

– Если ты такой добрый, гад, прихвати из моей тачки ноутбук и мешок, они на заднем сиденье, – у нее снова закружилась голова и, чтобы прийти в себя, Дашка сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.

Кот кинулся к 'хонде', вытащил с заднего сиденья тяжелый мешок и сумку с портативным компьютером. Через пару секунд бумер сорвался с места, газанул и скрылся за ближайшим поворотом. Кот прибавил газа, взглянул на часы, отметив про себя, что вся операция по спасению Дашки, ее ноута и тяжелого мешка заняла сорок секунд. А можно было управиться и за десять, если бы не ее сопротивление.

Увидев, что бумер и 'хонда' исчезли из поля зрения, Круглов дал команду водителю поворачивать обратно.

– Мы пропустили поворот, – заорал он. – На этой хреновой улице и был всего один поворот. И мы его проморгали.

Власов, притормозив, развернулся, поехал назад. Свернул направо, попетлял по узкой дороге между пятиэтажных домов, выскочил на параллельную улицу. Впереди развилка, дорога уходит вправо и влево. На правой полосе дороги открытый канализационный люк, джип вильнул в сторону, вылетел на встречную