– Так ты вернешься? Я страдаю без тебя. Ты получила мое письмо?

– Да. Спасибо, как говорится, за заботу и внимание, но я останусь здесь.

– Как ты можешь так говорить? Я люблю тебя! Я женюсь на тебе! Возвращайся в Париж.

Челси улыбнулась:

– И все-таки ты чудак, Жан-Поль. Ты предлагаешь мне это после того, что произошло между нами, и после того, как ты сам рассказал мне о переписке с Мариеттой? Извини, но я хочу большего.

– Среди мужчин нет однолюбов, Челси.

– Есть. И одного из них я очень хочу.

– Ты витаешь в облаках. Возвращайся ко мне. Мы очень подходим друг другу, – не без раздражения резюмировал Жан-Поль.

– Поверь мне, я не богата, – понимая, к чему он клонит, прямо сказала Челси. – Откуда твоя уверенность в обратном?

– Все американцы…

– Вздор! Конечно, у меня хватает денег, чтобы жить комфортно, но тебя и твоих друзей мне не прокормить. Скажу больше, если бы даже я любила тебя, то не смогла бы вернуться. – Я не прощаю, когда на меня поднимают руку.

– Но, Челси…

– Нет, Жан-Поль. Нет. Передавай мои наилучшие пожелания Менэйру и другим нашим знакомым.

Челси повесила трубку и облегченно вздохнула. Хорошо, что Жан-Поль никогда не узнает о ее сомнениях, о ее мыслях вернуться к нему в Париж.

В полдень Челси встретилась с Райном в их любимом кафе.

– Извини, я опоздала, – сказала она. – Весь день в бегах.

– Все нормально. Я тоже опоздал. – Райн наклонился вперед и коснулся рукой ярко-красного пятнышка на ее лице. – Ты немного запачкала себя краской.

Челси взяла салфетку со стола и стерла краску.

– Я так торопилась, что забыла посмотреться в зеркало.

– Ну, как проходит выставка?

– Великолепно! Помнишь, какая толпа была в первый день? Владелец галереи говорит, что все эти дни людей было не меньше! Три картины уже проданы, обо мне, наконец, узнали. Более того, две галереи хотят устроить выставку моих работ.

– Так это здорово!

– Звонил Жан-Поль, – неожиданно призналась Челси. – Мне кажется, что я должна была тебе об этом сказать.

– Ты собираешься в Париж? – стараясь не показывать своего волнения, спросил Райн.

– Нет. Я не вернусь к нему. – Челси улыбнулась, заметив, как засиял Райн. – Пока я с ним разговаривала, то обнаружила в своем поведении одну неприятную закономерность. Я всегда играла вторые роли.

– Не понимаю о чем ты?

– У Джейсона Рэндола, когда я с ним встречалась, были жена и дети. Женой Лорана стала работа. Жан-Поль по-прежнему встречается с Мариеттой. Я всегда выбирала мужчин, у которых, кроме меня, был еще кто-то или что-то. Как ты думаешь, почему?

– Потому что ты ушла от меня, – слегка нахмурившись, ответил Райн.

– Ты женат. Наши с тобой отношения ничем не отличаются от других…

Райн долго молчал. О чем он думал? Челси не знала.

– Со мной ты не будешь на вторых ролях, – наконец сказал Райн. Их взгляды встретились. – Помнишь последний год в колледже? Ты никогда не говорила, почему так спешно, даже не попрощавшись, улетела в Германию.

Челси растерялась: она надеялась, что он никогда не вспомнит об этом.

– Я… Я просто хотела увидеть своих родителей.

– Когда до выпускных экзаменов оставалось со всем чуть-чуть? Неужели я поверю, что ты не стала оканчивать колледж лишь из-за родителей?

– Я не помню. Это было так давно, – едва слышно произнесла Челси, стараясь не смотреть Райну в глаза.

– Я знаю, почему ты уехала тогда, – признался он.

– Что?! – изумленно воскликнула Челси.

– Карен все рассказала мне. Еще несколько лет назад.

Челси почувствовала себя, словно ее ударили.

– Она рассказала тебе? И ты молчал?

– А что мне оставалось делать? У тебя была своя жизнь, у меня своя. Я все еще пытался сохранить