– А почему второе?
– Да потому что ты дебил!
…Говорят, что надо людей прощать. Мстить – не по-божески; месть – это зло, которое обычно возвращается… Такие высокие мысли посетили меня в то утро, когда я вместе с грязным небритым Вителлой въезжал в Халаиб. Уже по дороге я выяснил, что денег у мерзавца мало, – их точно не хватит на билет до России. Он же прилетел сюда, окрыленный моими посулами, наивно веря в свою счастливую продюсерскую звезду. Сказать ему, что и Деда Мороза тоже не существует, в данный момент я не мог. Что, если его сознание все-таки пошатнулось от стресса, и я его просто добил?
Итак, удовлетворив мелкую мстительность, я не проучил дурака, а сам себе повесил камень на шею, с которым и буду блуждать отныне. Эх, говорил же мне папа: «Ромочка, никогда не спорь с дураками, со стороны могут не разобраться, кто из вас кто». Кажется, сейчас сама судьба запуталась, и мне пришлось притащить его к себе в номер, отправить в душ и придумывать, как жить дальше.
Вторым неприятным обстоятельством было то, что теперь, чтобы не получить в рыло, придется постоянно врать про переворот и короля. А «был ли мальчик», я и сам до сих пор не узнал. То есть, в моем паспорте стояла виза королевства, а в Витюхином – республики. Сие загадочное обстоятельство и помогло мне выкрутиться, мы сравнили наши документы ещё до того, как я отправил его в душ. Для него теперь история стала понятна, а для меня – ещё более запуталась. Что-то все же произошло в стране, но что?.. Халаиб мирно существовал: туристы отрывались, местные делали все, чтобы отрыв был полным, думая лишь о том, как на этом удачно заработать, и никаких революционных порывов не читалось на их лицах, улыбчивых, грязных и тощих. «Может, только России свойственны такие революционные потрясения, что всю страну колбасит, а здесь иначе? – размышлял я. – Или они все знают, но скрывают? Скажи туристам, что в стране революция, – их отсюда как ветром сдует! А жить тогда на какие шиши?»
Но что самое интересное – мне и самому, в принципе, революция по барабану. Давайте смотреть на вещи честно: я влетел сюда по пьяни и сейчас разгребал свою блевотину – то есть зарабатывал на обратный билет. Что и делал, занимаясь временной, но любимой работой, завел здесь долговременных друзей. А все вопросы с визой пойду решать, как только накоплю на «тикет». К чему суетиться, теряя доход в рабочие дни? А Витёк?! Буду брать его с собой «на работу». Научу всему потихоньку, сможем сбивать группы туристов побольше, поручу ему подводную съемку, доверю закупку пива, а там… что-нибудь определится.
Тут мой «камень» появился из душа – хорошо пахнущий местным мылом (кретин, сейчас его облепят все мухи!), побритый и счастливый:
– Ну, в ресторан? Угощаешь?
Ох, а куда тебя девать?
– А бабы местные будут? Ты говорил, они темпераментные.
Местные бабы??? Он рехнулся. Мы в мусульманской стране, бабы здесь ходят, закутавшись в хрен знает что, и их нельзя трогать. Меня с моим придурком точно убьют!
– Местных не будет, Витёк! – жестко сказал я. – Обойдемся туристками. На завтра у нас русская группа.
Он радостно закивал. Ох, не к добру все это. Ох, не к добру!..
– Если все куда-то поплыли, это не значит, что и вам туда надо, – объяснял я на судне нашим туристам.
Хорошо, что сегодня попались именно русские, мне не приходилось делать перевод для Витюхи, который вместе со всеми прослушивал свой первый курс подводного пловца. Не проводить же для него отдельные экскурсии! Тем более что он, кажется, в них не нуждался. Ему нравилась веселая компания, бирюзовое море, общий адреналиновый настрой, бесплатная жрачка и молодая москвичка, приехавшая без мужа… Н- да, он принял мою информацию буквально.
– Делайте поправку на то, что под водой все кажется больше и ближе, – сообщил я всем и ему особенно. – Руками ничего не трогать (иначе все будет как всегда). В костюмы под водой не ссать, кораллы не тырить, рыб не ловить. И, наконец, главное – не пердеть, чтобы не пугать других аквалангистов.
Витьку я поручил первое легкое задание – приглядывать за тетками (с которыми почти никогда ничего не случается), он радостно согласился. А я следил за мужской половиной, обычно превращавшийся под водой в стадо диких водоплавающих самцов (что почему-то нашим туристам свойственно более других).
День прошел «на отлично».
По крайней мере мне так показалось.
Где провел тот вечер и ту ночь Витёк, я не выяснял, да мне оно было и неинтересно. Я окучивал в баре немцев!.. Немцы – очень общительная нация. В девяностые годы я путешествовал автостопом по Европе, и лучше всего нас принимали в Германии. Железный занавес только упал, все активно интересовались Россией, и я заливался соловьем: анекдоты про баб, жадность и алкоголизм, одинаковые в наших странах, имели успех. Общение – великая вещь.
Бюргеры радостно напивались, не осознавая ещё, с чего им попался такой интересный «пиздун- собеседник», пока их медленно подводили к необходимости совершить завтра самое увлекательное приключение в своей жизни! А прикормленный мною официант все носил и носил вискарь.
…О том, что во всем мире давно уже нигде, ни в коем случае нельзя пить сырую воду, знают многие. Особенно опасно это в Африке и Юго-Восточной Азии. Я соблюдаю вышеуказанную гигиеническую норму с неимоверным рвением. Вероятно, поэтому ещё жив. Один мой хороший знакомый доктор очень четко однажды сформулировал мне возможные последствия недооценки правила: «Понос, судороги, смерть!» Сказанные им с выражением слова крепко впечатались в мое примитивное сознание. Но неприятности подстерегают нас зачастую в тех местах, где меньше всего ждешь. Спиртное здесь разводить ещё не научились, а вот если лед сделать не из минералки…
Пили мы долго, но утро все же пришло. Пахнущая перегаром «зондеркоманда» погрузилась на «шифф».
– Ой, Эб, вчера-а-а, ты-ы-ы, – вспоминали они. – Ой, а мы-ы-ы-ы…
– Ерунда! Если после вечеринки никому не стыдно, значит – она не удалась! – острил я,
Впрочем, я ещё вчера ободрил всех, сказав, что похмелье лучше всего снимается в море. Витюша тоже
