– А мы ночью высадимся на том, крутом берегу. Стража, если и останется, будет крепко спать, считая, что французы здесь больше не появятся. Уничтожив ее без труда, мы быстро двинемся на восток и зайдем в тыл Шахину. По нашему сигналу к этому месту должны будут подойти главные силы. Шахин поймет, что он попал в ловушку. Ему ничего не останется, как или сложить оружие, или быть уничтоженным.

Не успел он закончить говорить, как вскочил Ферри Патэ. Он подскочил к Роберту и поцеловал его в лоб, воскликнув:

– Вот кто, мой король, заменит меня! Теперь я могу спокойно умереть. Я знаю, что есть у нас кому защищать мою Францию.

Совет захлопал в ладоши.

Король терпеливо ждал.

– Я понял, – произнес Людовик, – что советом предложение капитана одобрено. Может, кто из совета пожелает поучаствовать?

Не успел король замолкнуть, как вскочил Матье с друзьями. Следом поднялся… маршал, а за ним чуть ли не весь совет. Остались сидеть Филипп и Боже. Король с подозрением посмотрел на эту пару. Потом, поднявшись, сказал:

– Хватит и молодой троицы.

А на следующее утро корабль с двумя сотнями гвардейцев и друзьями Роберта взял курс на юго-запад. Попутный ветер к вечеру следующего дня позволил им воочию увидеть и убедиться в правоте слов Махмуда. Да, берега были круты, обрывисты, скалисты. Но что еще увидели французы, так это несколько всадников наверху. Их ждали. Роберт оказался прав. Друзья поприветствовали капитана.

Корабль, постояв какое-то время, повернул на восток и заскользил вдоль берега. Проплывая мимо одной бухты, Роберт не выдержал и приказал войти в нее. Чем-то она его заворожила. Перед ним возвышался остров. На нем, как и по берегам лагуны, были видны остатки каких-то разрушенных построек.

– Что это? – удивленно спросил он у капитана корабля.

– Это? – он указал на берега. – Говорят, здесь когда-то был древний город. Кажется, Карфа… нет, забыл. Но древний город, это точно!

– Да, умели в древности находить подходящие места, – искренне удивился Роберт и приказал выйти из бухты.

Но это место он запомнил.

А уже после обеда смотрящий позвал Роберта наверх. Он вышел с друзьями. В этом месте берег стал плоским. Граф де Буа приказал бросить якорь и спустить шлюпку. Началась промерка глубины. Затем высадили несколько человек. Ничего подозрительного они, конечно, не увидели. Бей показал, что он не дурак. Он и не думал нападать. Когда они вторично, теперь уже для действительной высадки, подошли ночью к западным берегам, противника на месте не было. И Роберт приказал начать высадку. Своих гвардейцев разбил на три группы. Это он сделал на случай, если бей Шахин организовал засаду. Первая, под руководством Матье, должна была, высадившись восточнее, отрезать помощь бею от дружественных ему племен. Вторая, ею руководил Дре, высадившись западнее, должна была зайти с тыла к предполагаемому противнику. А Роберт с маркизом должны были напасть в лоб.

Послали разведку, которая, вернувшись, доложила, что противника нет. Роберт с гвардейцами, принимая все меры осторожности, стали продвигаться вперед, поднимаясь на крутой, высокий берег. Завершив подъем, и там противника не обнаружили, за исключением нескольких десятков человек в ложбинке, которые крепко спали у потухших костров. Их быстро повязали. И если бы не чья-то собачонка, которая подняла злобный лай, все прошло бы без сучка и задоринки. С десяток человек успели вскочить и схватиться за сабли. Упорное сражение завязалось вокруг одного молодого человека. Он и сам дерзко защищался. Но вскоре его сопротивление было подавлено. Как потом оказалось, этот молодой человек был сыном Шахина. Его предусмотрительный отец послал сына подальше от главного места сражения, к этим крутым берегам, так, на всякий случай.

Пленные недолго запирались и рассказали, где Шахин поджидает французов. Все шло, как и предсказывал Роберт. Захватив с собой молодого бея, Роберт быстро двинулся на восток. Но, как он ни торопился, день застал его на марше. И он решил дождаться темноты, спрятавшись по разным расщелинам. Продуманные действия, как правило, дают положительные результаты. Так случилось и на этот раз. Перед рассветом французы заняли все удобные позиции в тылу у бея.

Когда рассвело, от французов вышел глашатай и протрубил. Тунисцы были ошеломлены: враг окружил их. Кончив трубить, глашатай объявил, что капитан требует бея для переговоров и хочет сообщить ему очень важную весть. Безопасность его гарантируется. Получив такое сообщение, бей и его визири растерялись. Они долго думали, что делать.

У французов лопнуло терпение. Снова вышел глашатай, протрубил и объявил, если бей не появится на один переворот песочных часов, его сыну отрубят голову. Это возымело мгновенную реакцию. Тут же появился бей на белом коне в сопровождении двух всадников.

– Покажите моего сына, – прокричал он.

Роберт кивнул, и двое гвардейцев вывели его на свет. Увидев сына, бей скатился с лошади и бросился к нему. Вокруг юноши сразу же появилось несколько гвардейцев и капитан.

Поняв, кто старший, бей дрожавшим голосом спросил, что он должен сделать. Потерять наследника бею было немыслимо страшно.

– Вы все сдадите оружие, а ты дашь слово не нападать на нас, и тогда вы разойдетесь по своим бейликам.

– Сына отпустишь?

– Нет, он будет заложником в крепости. Но я даю слово, что ни один волос не упадет с его головы. А когда мы будем возвращаться назад, ты его получишь живым и невредимым.

Бей какое-то время думал, потом сказал:

– А если нет?

– Тогда мы зажигаем костер, – и он показал на кучу дров на вершине холма, – его черный дым увидят с наших кораблей, и ты будешь зажат с двух сторон. А если пойдешь сейчас на штурм, увидишь голову сына на копье гвардейца.

– Хорошо! – сказал бей и, перевернув песочные часы, подал их Роберту. – Когда последняя песчинка упадет на дно, получишь ответ.

– Ладно! – согласился Роберт, – только учти, если я замечу что-то подозрительное… ты меня понял?

Бей кивнул головой, вернулся к коню и ускакал. Но не прошло и половины отведенного времени, как бей и его люди начали сдавать оружие.

Когда последняя сабля была брошена и тунисцы растаяли в вечерней мгле, Роберт, оставив гвардейцев сторожить это добро, на всех парусах помчался на север. О первой победе он решил лично доложить королю. А в обед ударила склянка, извещавшая, что судно подходит к порту.

Король был весьма доволен поездкой Роберта и наградил его перстнем с огромным бриллиантом. Вручая награду, он пристально посмотрел на капитана. Так смотрят, когда принимается какое-то судьбоносное решение. «А что, – подумал король, – пожалуй, лучшего мужа для моей дочери Агнессы и не найти!» Он даже хотел что-то сказать по этому поводу, но сдержался, решив вернуться к разговору после возвращения из Туниса. И вместо этого отдал приказ к началу отправки.

Корабли один за другим с воинами на борту брали курс на юг. Когда предпоследний корабль покинул бухту, дошла очередь и до королевского судна. Не то капитан судна был не очень расторопным, не то на другом корабле была более лихая команда, но какой-то огромный неф вдруг преградил выход из порта королевскому кораблю. Неслыханная дерзость! Напрасно капитан напрягал голосовые связки, ругаясь с нарушителями. Команда отвечала смехом, а капитан вообще ушел к себе. Брать на абордаж их было опасно, потому что людей на палубе нефа находилось гораздо больше, чем королевской охраны, а подвергать короля опасности недопустимо.

Король дважды спрашивал, почему корабль до сих пор не вышел в открытое море, но дело с места не сдвигалось. Ждать помощи со стороны моря не приходилось. Находящиеся там могли считать, что выход задерживается по повелению короля. А сообщить им об инциденте было невозможно. Все корабли уже