об общественно-экономических формациях, учение неверное по сути своей. Это учение вместе с воинствующей материалистической направленностью самого способа мышления Маркса сыграло с приверженцами и яростными сторонниками марксизма, а затем марксизма-ленинизма злую шутку в XX веке, после Великой Октябрьской социалистической революции. Великая революция победила. Большевики устояли перед натиском контрреволюции, Белого движения, затем они в кратчайшие сроки достигли громадных успехов в государственном строительстве, в экономике, и у многих серьезных ученых утвердилось мнение о том, что эти победы советского строя явились следствием марксистско-ленинского учения, и только его. Это была серьёзная ошибка. Большевики победили не только и не столько потому, что они свято чтили заветы Маркса, Энгельса и Ленина. Об этом, впрочем, нужно говорить в других книгах. Здесь важно напомнить читателю, что марксизм-ленинизм крепко сузил мышление ученых XX века, когда настала необходимость создания истории земного шара как единого социально-психологического организма, когда историческая и другие науки накопили весьма приличный запас знаний для создания своего рода периодической исторической таблицы (по типу таблицы Менделеева), которая — я в этом уверен — вывела бы людей на совсем иные просторы знаний о Земле, об обществе, о человеке, нежели те, которые предложил в принципе талантливый Маркс.

Приведённые выше точки зрения выдающихся советских ученых и примирительная позиция Льва Любимова о том, было ли и могло ли быть Русское Возрождение, с точки зрения ложных постулатов Маркса безукоризненны. Русь, а позже Россия, феодальная страна, просто не имела права на свое Возрождение. Вдобавок еще и слишком сильное тяготение русского человека XIII–XVII веков к церкви! Грубо говоря, со свиным-то рылом да в калашный ряд. С феодальным-то общественным строем и с душевной любовью к церкви да в Ренессанс. Ха-ха! Сидите, русские, в своих курных избах и носа оттуда не высовывайте и думать не думайте о Ренессансе, о Возрождении и даже о Проторенессансе, Предвозрождении. Нет у вас раннекапиталистических отношений — значит, не могут у вас быть и творить Рублевы. И точка.

Приблизительно так можно оценивать мнения Д. С. Лихачёва и особенно В. Н. Лазарева.

Приблизительно так должны были оценивать своё искусство народы и страны мусульманского мира, Индостана, Индокитая, Поднебесной, Японии, Южной и Центральной Америки… Господи, сколько шедевров сотворили народы земного шара в XI–XVII веках! Но ведь в мусульманском мире ещё рабство практиковалось в очень широких масштабах — куда им до Ренессанса или хотя бы до Проторенессанса! Но передо мной лежит книга «Mittelasien — Kunst des Islam», von Burchard Brentjes unter Mitarbeit von Karin Ruhrdanz, изданной в Лейпциге в 1979 году. Кто создавал непревзойденные шедевры мирового искусства в странах ислама? Рабы, феодалы, ранние капиталисты, а может быть, коммунисты? А вот, например, книга «Искусство Бирмы», автор-составитель Н. Н. Ожёгов, Москва, 1979 год. Кто творил шедевры на Индостане? А в других цивилизационных центрах земного шара в тот ренессансный период? Кто?

Согласно мнению вышеназванных ученых, Проторенессанс и Ренессанс никак не могли проявиться нигде, кроме Западной Европы, Апеннинского полуострова. А уж в лапотной Руси тем более.

И это очень хорошо, что русские люди в XIII–XVII веках не знали о теории Маркса, слыхом не слыхивали о мнениях очень уважаемых в XX веке ученых! А то бы они, следуя жесткой и неверной логике этих людей и учений, сначала заставили бы Андрея Рублева стать хоть уж совсем ранним, предранним капиталистом, а уж потом заняться писанием икон. Икон, обладателям которых, то есть русским людям, завидуют до сих пор ценители и собиратели живописи.

Но оставим в покое Маркса, который по вполне объективным причинам не знал и не мог знать историю земного шара в объеме, достаточном для более глубинного проникновения в проблемы человека, общества, государства, и уже поэтому начертал в своих трудах, мягко сказать, странные линии жизни нашей планеты. Пора перейти к тем людям, в том числе и к россиянам, к русским людям, которые почему-то не верят, что на их родине в те далекие века могло родиться и родилось столь значительное явления земношарного масштаба, как Русское Возрождение. Почему они так думают? Почему они бегут сломя головы в туристические агентства всякий раз, когда у них появилась лишняя копеечка, и покупают билеты в разные там Италии, Франции и так далее? Почему не очень-то спешат в Восточную Европу разные иностранные туристы?

Ответ лежит на поверхности земли русской — огромной!

Представьте себе Италию: 300 тысяч квадратных километров (Апеннинский полуостров занимает всего 149 квадратных километров, а именно на Апеннинском полуострове сосредоточены почти все шедевры Итальянского Возрождения). Сравните ее с областями, окружающими Московскую область: около 380 тысяч квадратных километров российского бездорожья. Но ведь это только малая часть того пространства, на котором развивалось Русское Возрождение! Есть еще Новгород, Псков, Вятка, другие русские земли. В каждой из областей в XIII–XVII веках творили выдающиеся мастера, в каждой из областей можно найти шедевры храмостроительства, иконописи, прикладного искусства. Но — Русь, но Россия! Огромная страна, не имеющая ко всему прочему тех экономических преимуществ, которые имели в обозначенные века обитатели Апеннинского полуострова, представляющего собой этакий громадный морской порт, пирс, к которому со всего Средиземноморья шли корабли с товарами из самых разных стран Европы, Азии, Африки. Апологеты марксистского учения говорят о каких-то ранних капиталистах, нередко забывая при этом, что экономическое могущество итальянских многочисленных государств во многом зависело именно от международной торговли. Но, на мой взгляд, об этом забывать серьезным людям не стоит. Другое дело, как распорядились жители Апеннинского полуострова торговыми дивидендами. Тут любому думающему человеку следует признать, что распорядились они своим богатством прекрасно, одарив род человеческий всем тем, что сконцентрировано в красивом слове «Ренессанс». И при этом нужно сказать Италии спасибо!

Чего греха таить, не каждому богатенькому человеку, народу удавалось пустить деньги в такое красивое дело, нужное всем землянам. Чаще бывало наоборот: получил бешеные денежки и в кабак, и на балы, и в игорные дома. И нет ни денежек, ни богатенького еще вчера человека, народа.

У русского человека в XIII–XV веках и денег лишних не было, и Орда мешала мыслить свободно, творчески, и территория была огромной — попробуй-ка, освой её, да получи с нее прибыль! И торговать-то ему по-крупному было не с кем. О раннекапиталистических отношениях я вообще не говорю, не до них было русскому человеку, даннику Орды. Какой уж тут Ренессанс. «Не до жиру, быть бы живу», — так мог думать несильный народ, оказавшись в подобной ситуации. Русский народ думал иначе. И жил он иначе. Жил он, мечтая.

Я не могу обойтись без громких слов и считаю, что в писательской работе иной раз они просто нужны. Я говорю так: «Там, в 1292 году, когда началось Русское Возрождение строительством церкви Николы на Липне близ Новгорода, там родилась та сила народного духа, которая через 669 лет запустила в космос Юрия Гагарина». Я так считаю. И никто меня не сможет переубедить.

В коротком очерке я попытаюсь обосновать своё мнение о том, что Русское Возрождение как явление земношарного масштаба имело место в мировой истории.

Русское Возрождение началось одновременно с возвышением Москвы над Русью, над русскими княжествами. Поэтому на примере развития будущей столицы евразийской державы можно проиллюстрировать и общерусское явление — возрождение русского духа, воли, желания русских людей жить полнокровной жизнью сильного народа.

В конце XIII века Даниил Александрович, князь Московский построил, как считают некоторые исследователи, в Москве церковь Спаса-на-Бору, а также основал Данилов и Богоявленский (в 1296 году) монастыри.

Юрий Данилович расширил Московское княжество, взял Можайский удел. Вся Москва-река стала принадлежать Московскому княжеству.

Уже в 1308 году Москва представляет собой мощную крепость.

Во время правления Ивана Калиты началось переустройство Москвы как великокняжеского города. По совету митрополита Петра князь расширил и укрепил на Боровицком холме Кремль. В летописи под 1331 годом говорится о пожаре 3 марта: «бысть пожар — погоре город Кремник на Москве». После второго,