– Не хочу тебя обижать, но я бы тебя не взял, если бы у меня был выбор.

– У тебя его нет.

– Чем закончился твой крестовый поход?

– Это не твое дело.

– Мое, если ты собираешься использовать персонал редакции для собственных целей.

Пич почувствовала странное разочарование. Ари ничего не сказал о ее внешности. Хотя о чем это она? Ей же теперь все равно, что он думает.

– Мой отец купил для меня «Техас изнутри» много лет назад, когда я ему сказала, что хочу когда-нибудь стать журналисткой. Этот день настал. Я здесь, чтобы научиться издавать журнал. Вот и все, больше не о чем говорить.

Когда Пич ворвалась в его кабинет, Ари сперва подумал, что она наконец-то собралась его уволить. Но он ошибался. Она хотела, чтобы он научил ее управляться с журналом в такой степени, чтобы она могла его заменить. Сама.

Если говорить о дерзости, то ее у Пич в избытке, решил Ари, все же невольно испытывая восхищение. Он был обижен на нее за то, что она не ответила на его звонки, уязвлен и зол. Но в конце концов он смирился, выкинул ее из головы. По крайней мере пока она не появилась перед ним сегодня.

Джинсы сидели на ней как влитые. И она не надела лифчик. Может, она специально хочет его возбудить? Если это так, то она весьма преуспела. Она выглядела сказочно. Молодая. Живая. Восхитительная. Соблазнительная. Наверное, беды ей к лицу.

Берт сообщал ему обо всех действиях Пич, черпая информацию от Беллы. Но он ни разу не упомянул о превращении Пич из светской дамы в секс-бомбу.

Ари усилием воли заставил себя отвести взгляд от ее груди.

– Ты все это серьезно?

– Абсолютно.

Она выглядела решительной, настойчивой и совершенно обворожительной. Как он выдержит, если она каждый день будет рядом? Он не сможет работать, черт побери, это точно.

Ари взглянул на нее с самым свирепым видом, какой только мог изобразить.

– Думаю, пора преподать тебе урок о том, как мы здесь занимаемся делом.

– Я знала, что ты меня поддержишь… Чем мы займемся сначала? – нетерпеливо спросила Пич. Ну, ему в данный момент больше всего хотелось сжать ее в объятиях и поцеловать. Но она скорее всего имела в виду не это.

– Для начала можешь поехать домой и одеться как надо. Мне ни к чему, чтобы все работающие здесь мужчины пускали при виде тебя слюнки. Здесь делом занимаются, а не свидания назначают.

– Так ведь ты тоже появляешься здесь в джинсах.

– Неофициально мы одеваемся по пятницам. Сегодня четверг. И неофициально не означает сексапильно, учти. Когда приедешь домой, позвони и договорись о времени встречи со мной на сегодня.

– Что за чепуха! Я и так уже здесь.

Ари терпеть не мог клише насчет того, что женщины выглядят более красивыми, когда сердятся, но здесь оно очень подходило.

– Неужели? Никто не врывается к главному редактору и не требует работу, если только действительно не хочет ее получить. Ты хочешь?

– Конечно.

– Ловлю тебя на слове. Не трудись звонить насчет встречи, пока не напечатаешь резюме.

– Ты… ты… – заикаясь, произнесла Пич.

Он ожидал, что она скажет «уволен». Однако она снова его удивила.

– Ты прав. Я вела себя глупо. Непрофессионально. Теперь я это вижу.

– Еще одно, пока ты здесь.

Он чуть было не рассмеялся вслух, глядя, как она старается сдержать свой гнев. Она была бы плохим игроком в покер – разве только в покер на раздевание. Черт, опять его заносит не туда.

– Что?

– На будущее… если тебя просят перезвонить – перезвони.

Она вспыхнула, сверкнула глазами, но промолчала. Коротко кивнула в знак согласия и почти выбежала из комнаты. Последнее, что увидел Ари перед тем, как она захлопнула дверь, была ее восхитительная задница.

Пич вернулась в редакцию ровно в четыре часа в новой юбке, но в старой блузке и блейзере. Она оделась так вовсе не «назло», чтобы взъярить Ари, – просто в ее гардеробе не было больше ничего одновременно скромного и делового.

Ари заставил подождать в приемной, так что она еще раз перечитала свое досье и решила, что это самое убедительное доказательство ее ничтожества. По нему она получается полной неумехой. Когда ее наконец пригласили войти, она чуть не задала стрекача.

Сколько бы она ни напоминала себе, что нет причины так волноваться, что ее уже все равно приняли на работу, она не могла отделаться от мысли, что стоит на пороге чего-то очень важного, что может изменить ее жизнь, и что во власти Ари захлопнуть дверь у нее перед носом.

На этот раз, когда Пич вошла в кабинет, он встал из-за стола и пошел ей навстречу, протягивая руку. Она ответила крепким рукопожатием, как учил ее отец. Когда их пальцы встретились, ее словно током ударило. Она быстро опустила руку.

Ари провел ее в тот угол кабинета, где она беседовала с ним три года назад, и жестом пригласил сесть на диван. А сам сел на соседний стул и благодаря своему росту смотрел на нее сверху вниз. Пич прекрасно поняла этот ход.

– Можно взглянуть на досье?

– Тут и смотреть-то не на что, – вздохнула Пич, отдавая ему конверт, на котором золотом было вытиснено ее имя и адрес. Этот конверт остался у нее от прежних времен и выглядел здесь ужасно неуместно.

Ари достал из него единственный листок бумаги и стал читать, а она в это время суетливо одергивала юбку, приглаживала свои короткие волосы и жалела, что не может закурить. Да что она, в самом деле? Почему ее волнует, что о ней подумает Ари? Она наперед знает, что получит эту работу.

Потому что не это ей важно, шепнуло ее сердце. Ей хочется, чтобы он уважал ее, восхищался ею, дорожил. Ей хочется снова почувствовать себя любимой. Она больше не может обманывать себя – она любит Ари. И хочет, чтобы и он ее любил. Неужели она требует слишком многого?

Он положил бумагу обратно в конверт, потом стал смотреть в окно, словно не хотел встречаться с ней взглядом.

– Почему ты ушла из колледжа, если у тебя были такие хорошие отметки?

– Герберт настоял. Послушай, разве необходимо все это перебирать? Мы оба знаем, что я никогда не работала.

– Тем не менее твое досье впечатляет, – ответил он.

Пич чуть рот не открыла от удивления.

– Правда?

– Чтобы организовать все эти мероприятия, которые ты проводила, нужно обладать знаниями и качествами опытного менеджера-администратора, уметь планировать, распределять полномочия, поощрять подчиненных и находить общий язык с различными людьми. Это почти искусство, оно не каждому дано.

– Никогда не задумывалась над этим.

Он улыбнулся ей сверху вниз, и сердце ее подпрыгнуло.

– Ты принята на работу. Можешь начинать с завтрашнего дня. Рабочий день – с восьми до пяти, час на обед.

Пич кивнула. Ей не терпелось услышать, какую работу он ей даст. Он ведь так высоко отозвался о ее талантах. Может, она будет его помощницей?

– Ты начнешь в качестве стажера с оплатой двести пятьдесят долларов в неделю. Чек будешь получать каждую вторую пятницу.