Загородный клуб Ривер-Оукс можно определить одним словом: деньги. Все – начиная от газона и кончая позолоченными дверными ручками – кричало об огромных деньгах, вложенных в его строительство. И все лишь для того, чтобы потешить самолюбие его честолюбивых членов. Воистину храм достигнутого благополучия.

Когда Пич проехала через массивные ворота с колоннами, она вспомнила, что Герберт хотел установить такие же у их дома. Слава Богу, не успел. Она остановилась у главного входа, отдала ключи от «ягуара» подскочившему слуге, затем взяла под руку Беллу и зашагала ко входу.

– Не уверена, что это удачная идея, – прошептала Пич.

Хотя день был рабочий, вся хьюстонская элита – и почти со всеми она была знакома – находилась здесь. Вот только сегодня их давнишние знакомые старательно делали вид, что не замечают вдову и дочь опального сенатора.

А ведь всего год назад эти же люди изо всех сил добивались их расположения, заискивали перед ними. Не то чтобы ей хотелось, чтобы перед ней заискивали. Хватило бы и простого «привет».

Видимо, эти мысли тревожили ее одну, потому что Белла беспечно сказала:

– Я бы выпила «Кровавую Мери». А ты?

– Я бы тоже, – вздохнула Пич.

Когда Пич вошла в бар, несколько мужчин бросили на нее оценивающий взгляд. Они прямо-таки пожирали глазами ее голые ноги. Ох, и зачем она надела мини-юбку? Настроение совсем испортилось.

Но она не позволила себе раскисать. Подражая матери, она выпрямилась, гордо подняла голову и с невозмутимым видом прошествовала следом за ней к одному из свободных столиков. Пич бросила курить пять лет назад, но сейчас ей так же сильно хотелось сигарету, как наркоману очередную дозу. По крайней мере ей было бы чем занять руки.

Белла огляделась вокруг, благосклонно кивая сидящим за соседними столиками, потом снова повернулась к Пич:

– Я знаю, тебе странно быть здесь без Герберта, но сделай вид, что тебе весело.

Появление официанта избавило Пич от необходимости отвечать.

– Приятно вас снова видеть, леди, – сказал он перед тем, как принять их заказ.

По крайней мере хоть кто-то рад их видеть, подумала Пич. Но с другой стороны, ему ведь и платят за то, чтобы он был вежливым.

Взрыв смеха на противоположном конце зала привлек ее внимание. Она посмотрела в ту сторону и увидела Герберта, сидящего за столиком вместе с женщиной. Это была Луиза Деграсс, богатая трижды вдова из высшего света, которой, по слухам, было больше пятидесяти. Конечно, на первый взгляд ей столько не дашь. Пич знала, что Герберт как следует потрудился над ее лицом.

Пока Пич украдкой разглядывала их, Герберт и Луиза то и дело брались за руки и улыбались друг другу. Должно быть, Луиза и есть та, другая женщина, подумала Пич. Что ж, все ясно. Луиза сейчас, конечно, куда богаче, чем она. Да, Герберт всегда умел хорошо устроиться.

– Мне, как всегда, везет, – пробормотала Пич. – Посмотри, кто там сидит.

Белла небрежно махнула зятю рукой, словно королева, приветствующая своего очередного подданного.

– Сделай вид, что рада его видеть.

Сжав зубы, Пич тоже помахала рукой.

Хотя она была уверена, что Герберт и Луиза их заметили, никто из них не помахал им в ответ. Сначала Пич решила не обращать на это внимания, но потом вспомнила, что ради близнецов она хотела развестись по-дружески – значит, надо наладить с ними отношения. Она поднялась, подошла к их столику и остановилась у стула Герберта.

– Добрый день, – произнесла она, улыбаясь ему и его спутнице любезной, как она надеялась, улыбкой.

Герберт и Луиза обменялись многозначительным взглядом. Затем Луиза положила ладонь на стол так, чтобы от внимания Пич не ускользнуло наличие обручального кольца с большим бриллиантом на безымянном пальце.

– Чему мы обязаны такой честью? – холодно осведомился Герберт.

У Пич даже руки зачесались, так хотелось врезать ему по физиономии.

– Просто хотела поздороваться. Ты хорошо выглядишь, Герберт.

Он пожал плечами:

– Рад, что тебе нравится мой новый гардероб. Хотя я лично предпочел бы старый.

Пич ослепительно улыбнулась, на этот раз без малейших усилий.

– Я всегда считала, что у тебя отличный вкус, – я имею в виду одежду, – заметила Пич, бросая быстрый взгляд на Луизу.

Герберт поднял брови и снисходительно улыбнулся. А потом сказал так, чтобы услышали за соседними столиками:

– Жаль, что не могу ответить тебе тем же. В самом деле, Пич, тебе не кажется, что это платье слишком вызывающее для женщины твоего возраста?

Пич знала, что через десять минут у нее будет с десяток достойных ответов на его слова. Но в тот момент, как обычно, в голове было пусто. Она повернулась и поспешно ретировалась к своему столику.

– Что случилось, дорогая? – спросила Белла. – Герберт сказал тебе что-нибудь неприятное?

– Конечно. С чего бы ему перестать меня унижать – только потому, что мы разводимся?

– Тебе никогда не приходило в голову, что он унижает людей потому, что сам чувствует себя неуверенно?

– Не знаю, почему он это делает, и не хочу выяснять. Я была дурой, считая, что мы можем сохранить цивилизованные отношения. – Пич выудила из бумажника двадцать долларов и положила на стол. – Теперь мне бы хотелось поехать домой.

Белла прищурилась.

– Если ты сию минуту не сядешь и не выпьешь свою «Кровавую Мери», то никогда уже не сможешь