Своей оградой капитальнойВ глуши таежной обнесен.Стоял он, памятник печальныйКрутых по разному времен.И вот в июльский полдень сонный,В недвижной тягостной тиши,Я обошел тот дом казенный,Не услыхав живой души.И только в каменной пустыне,Под низким небом потолков,Гремели камеры пустыеБезлюдным отзвуком шагов…Уже указом упраздненныйОн ждал, казенный этот дом,Какой-то миссии ученой,И только сторож был при нем.Он рад был мне, в глуши тоскуя,Водил, показывал тюрьмуИ вслух высчитывал, какуюНазначат пенсию ему…Свое угрюмое наследствоТак хоронила ты, Сибирь.И вспомнил я тебя, друг детства,И тех годов глухую быль…Но — дальше.Слава — самолету,И вездеходу — мой поклон.Однако мне еще в охотуИ ты, мой старый друг, вагон.Без той оснастки идеальнойЯ обойтись уже не мог,Когда махнул в дороге дальнейНа Дальний, собственно, Восток.Мне край земли, где сроду не был,Лишь знал по книгам, толку нетВпервые в жизни видеть с неба.Как будто местности макет.Нет, мы у столика под тенью,Что за окном бежит своя.Поставим с толком наблюденьеЗа вами, новые края!Привычным опытом займемсяВ другом купе на четверых,Давно попутчики — знакомцыСошли на станциях своих.Да и вагон другой. Ну что же:В пути, как в жизни, всякий разЕсть пассажиры помоложе,
