Должно быть, там с овчинку небоОднажды сам увидел он.И это тяжкое виденьеОн нес теперь сквозь жизнь свою,Крутого полон озлобленьяНа всех, кто не был в том бою…Зато его противник в спореПрощал охотно старика.И о своей тех лет контореОн дал понять издалека.На пафос тот, отчасти зверский,Он отвечал — уму учил —С улыбкой мягко — министерскойБольших секретарей — мужчин,Что лишены обычной страстиИ с правом входа на докладРасполагают большей властью,Чем тот, при коем состоят…Сперва с усталостью заметнойОн пояснил, что не секрет,В наш век — век атомно-ракетный —Былых понятий фронта нет,Как нет былых понятий тыла.Но с точки зренья прежних дней,Понятно, где труднее было:В тылу у нас — куда трудней.Он так сказал: ходить в атакиИ умирать, коль выпал час,Есть тот гражданский долг, что всякийОбязан выполнить из нас.Он к месту вспомнил утвержденьяСамих прославленных вояк,Что нет героев от рожденья,—Они рождаются в боях.И возразить, казалось, нечем,Когда вздохнул он тихо:— Но… —В тылу, мол, дело обеспечитьУже не всякому дано.И в правоте неоспоримойПодвел черту, как говорят:Тыл фронту, верно, брат родимый,Но он сказал бы:Старший брат.Сказал — гляди, куда как метче —И с новым вздохом повторил:Тыл — старший брат, за все ответчик, —И почему избрал он тыл.Ему в годину испытанийКрепить его велел закон.С ним разговаривать не стали,Когда на фронт просился он…
