– Это нужно мне! – уперлась я.

– Имей в виду, если ты опять, как тогда, начнешь пропадать в своих вымышленных мирах, у тебя могут снова начаться проблемы с работой.

– Ничего не начнется. И вовсе я не собираюсь пропадать, – обиделась я. Ну почему, почему она не хочет понять, что я испытала то, что называют «вдохновеньем». Неожиданно я поняла, что именно буду делать в ближайшие месяцы, а может быть, и годы! Да, я уже однажды пыталась составить «коридор гения», но тогда я была очень молода, неопытна и порола горячку. Меня чуть не уволили. Но сейчас! Если бы только она знала, какими обширными архивами я обладаю. Да я бы давно могла все сделать!

– Ну, смотри сама. Только потом не жалуйся, потому что даже если ты что-то там и нарисуешь, то никогда не подберешь человека под этот твой коридор. Гении не ходят по улице толпами, – безапелляционно заявила Бася.

– Откуда ты знаешь? Кто-то это реально проверял? Кто занимается подобной тестировкой?

– Значит, хочешь быть первой? – почему-то разозлилась она. Я задумалась.

– Нет, просто хочу доделать то, что всегда хотела сделать, – пояснила я.

– Ну-ну, удачи, – скептически хмыкнула Баська и отключилась. Я пожала плечами и решила списать ее настроение на поздний час. Басю будить может только безумец. Ведь спросонок она может, если что, и покалечить! Я вернулась в комнату и с огромным кайфом снова разместилась в кресле. И что мне раньше мешало это сделать? Архивацию и разборку материалов я оставила до лучших времен, а сама с упоением занялась сравнением результатов различных исследований, тестов и опросников. Я отмечала те параметры, которые так или иначе были отнесены психологами к людям нестандартным, с высоким творческим началом. Мне надо было высчитать некий графический коридор по каждому из параметров. Таких, например, как «склонность к лидерству», «креативность», «социальная активность», «склонность к риску», «коммуникабельность» и многие другие. Всего около сорока параметров как психологических, так и физических. Я сравнивала, строила кривые и накладывала их одну на другую. Трудно сказать, сколько времени я сидела, уткнувшись в компьютер. Глаза разболелись, но я так долго ничем особенным не нагружала ни голову, ни глаза, что решила просто не обращать на это никакого внимания. В результате долгих часов моих страстных усилий появился некий коридор между минимальными и максимальными параметрами, подходящими для людей творческой направленности.

«Неужели?!» – обрадовалась я. Конечно, тот график, который лежал передо мной, был еще очень сырым и требовал доработки, но… он лежал передо мной, и он оказался довольно-таки четким. То есть даже в разных исследованиях, мало пересекающихся между собой, искомые показатели были очень близкими. И вся куча графиков при наложении друг на друга не превратилась в хаотическую чернильную кляксу (чего я, если честно, очень боялась). Коридор действительно был. Я не была уверена, что этот коридор можно было бы отнести именно к гениям, но креативные способности человека по нему высчитывать было можно. Я в онемении выдохнула, не в силах поверить, что это случилось. Столько лет! Столько времени! Но я все-таки усадила себя в папино кресло. И теперь надо только двигаться в выбранном направлении. Господи, у меня прямо руки зачесались от нетерпения, но глаза слипались. Все-таки я просидела за компьютером… сколько? Семь часов?!

– Точное время семь часов сорок четыре минуты… – сухо заверила меня девушка в телефоне. Интересно, и как я не заметила, что пролетела вся ночь? Хотя сейчас рассветает только после того, как мы уже вышли из дома и набиваемся в метро. Декабрь. Зима. Я решила, что сейчас я все-таки упаду и, как пишут в романах, забудусь коротким тяжелым сном. А завтра, ох, как я разгуляюсь завтра! Я все подчищу, все распишу, составлю план на январь. Черт, праздники впереди. Как не вовремя! Зато я поеду с Гришей на празднование Нового года в ресторан. Я надену свое маленькое черное платье, надушусь своими любимыми «Эсте Лаудер»… а еще, еще – теперь мне есть что рассказать Грише. И показать. И не только мою грудь в декольте.

Я сидела и смотрела прямо перед собой. Сидела на стуле в нашей кофейно-бухгалтерской комнатке центра и смотрела перед собой. Передо мной лежала программа семинара «Радость быть собой». Я проводила этот семинар много раз, это был один из моих самых любимых семинаров. За радостью быть собой в наш центр всегда приходили женщины светлые, стремящиеся к внутреннему совершенству и готовые к общению. Именно поэтому я всегда так любила этот семинар. Три дня подряд я знакомилась и узнавала получше приятных во всех отношениях людей, которые потом обращались ко мне за консультациями по всяким приятным темам типа «улучшение отношений на работе» или «понимание с детьми». Они редко просили помощи в связи с тем, что их постоянно избивает муж. Такие клиенты если и появлялись у меня на занятиях, то в основном после семинаров «Стратегия работы со страхом» или «Первый шаг к свободе». На свободу с чистой совестью выбирались, надо сказать, редко и далеко не все. Потому как, по всем правилам психологии, жертвы домашних тиранов сами создавали для себя подобный микроклимат в семье. И ни за какие коврижки не были согласны от него отказаться.

– Давайте попробуем изменить ваше представление о семейном формате, – предлагала, например, я. – Попробуйте представить, что вот на этом стуле сидит ваш муж. Что бы вы ему сказали?

– О! О-о-о! Мерзавец, ты испортил всю мою жизнь! Если бы не ты, я могла бы быть…

– Стоп, а вот с этого места поподробнее. Значит, вы уверены, что если бы не он, то вы бы… что? Давайте представим, что он вам больше не мешает.

– Не-ет, – хитро улыбалась очередная страдалица. – Лучше послушайте, какой он подлец!

– Хорошо, – вяло соглашалась я. Весь мой многолетний опыт подсказывал, что ничего иного клиентке от меня было не нужно. Она уже просветила всех своих знакомых, какой героический подвиг она совершает, ежедневно живя на грани выживания рядом с ТАКИМ ЧУДОВИЩЕМ. Ее уже наверняка пожалела вся родня, как ближняя, так и совсем дальняя. Как и весь подъезд, жители которого с уважением отворачиваются, когда она в очередной раз гордо выступает с перебинтованным запястьем (он мне руку вывернул, представляете!) или когда она прет домой тонну продуктов, сгибаясь под тяжестью пакетов и еле ступая по гололеду на тоненьких шпильках. Она – настоящая женщина, наполненная жертвенностью, терпением и мазохизмом. Что от нее останется, если отобрать у нее этот своеобразный подвиг? Ничего! Так за чем, как вы думаете, она идет ко мне? Ради чего она тратит две-три тысячи своих кровных денег и потом три дня сидит на наших пыльных матах, рисует картинки и изображает мужа в лицах? Для того, чтобы все изменить? Как бы не так! Клиент хочет жалости и сочувствия. Хочет, чтобы в очередной, сто первый раз она увидела в глазах напротив подтверждение того, что ее жизнь достойна уважения и затаенного страха «не дай бог!». Она жаждет подтверждения того, что в течении ее дней есть глубинный смысл и значимость. Что ж. Хотели – получайте! Клиент всегда прав!

– Значит, до вторника? – благодарно жала мне руку клиентка, назначая серию индивидуальных сеансов. Значит, сочувствие в моем исполнении пришлось ей по вкусу. А что, ведь все ее знакомые наверняка давным-давно устали от ее патетики. А я за деньги готова слушать ее очень долго. И даже задавать открытые вопросы для того, чтобы ей было комфортнее.

«Говорите-говорите. Я всегда зеваю, когда мне интересно», – это такая наша междусобойная шуточка. У всех профессионалов есть свой ряд клиентов, которые будут только говорить и говорить. Что ж, не надо делать вида, что все психологи работают только над тем, чтобы помочь человеку измениться. Открою страшную тайну (которая, впрочем, и так всем давно известна), психологи как врачи. То есть живут с практики и постоянных клиентов. А хороший врач – такой врач, у которого пациент никогда не умирает и никогда не выздоравливает. Есть даже определенные правила и способы, призванные привязать клиента к себе на долгие годы. Я лично гнушаюсь использовать такие штучки, но не потому, что считаю это таким уж преступлением. Всем надо как-то выживать. Просто я-то занималась психологией не для того, чтобы зарабатывать, а для того, чтобы заниматься любимым делом. Денежной тумбочкой у меня все-таки был муж. До определенного времени. Поэтому мне было гораздо интереснее найти клиента, которому требовался бы слом сценария или снятие переноса (это когда человек сублимирует проблему и переносит ответственность за нее на кого-то или что-то другое). Очень часто я работала с людьми, имевшими чисто физический запрос: перестать заикаться, перебороть ночные кошмары. Перестать грызть ручку. Правда, я и сама ее до сих пор грызу. Сапожник без сапог!