— Лерка! — из-за угла коридора возникла носатая физия Паштета. — Харэ лясы с этой гадюкой точить! Чего на камбузе пол весь мокрый, я себе чуть нос не расквасил! Давай быстрее, нам еще присосочников мариновать!

— Сейчас доделаю! — спохватилась девушка. — Ладно, дядя Миша, мне пора.

— Бывай, — уныло буркнул из каюты Батон.

— Извините…

— Чего у тебя? — сидящий в своей каюте старпом оторвался от судового журнала и хмуро посмотрел на ввалившегося в каюту механика. — Разобрались?

— В какой-то степени, — неуверенно пробормотал Вадим.

— И в какой?

— Он испортил систему погружения, — дрожащими губами вынес вердикт Колотозов. — И система навигации сбоит.

— Для подстраховки будем держаться берега, — подумав, решил Тарас. — Лодка очень неустойчива на поверхности, аэродинамика не та.

— Потребуется время, чтобы все исправить, — испуганный паренек тяжело дышал.

— Сколько?

— Точно сказать не могу. Компьютеры ведь, сами понимаете. Петруха на документации уже глаза стер.

— Не понос, так золотуха! — Под ладонью старпома зашуршал чуть отросший ежик волос. — Ладно… — договорить он не успел, так как корпус лодки сотряс внезапный мощный толчок.

Вернувшись на сиденье, с которого его сбросило, Тарас вдавил кнопку радиосвязи.

— Говорит Лапшов. Что там у вас за хренотень?

— Налетели на песчаную банку!!! — донесся из коммутатора встревоженный молодой голос.

— Так как вы ее, блин, проглядеть-то смогли, тудыть вас растудыть?!

— После взрыва некоторые системы, в том числе эхолокация, выдают помехи.

— Ну, Батон… — покачал головой Тарас. — Задний ход!

— Я, собственно, с этим и пришел, — облизал пересохшие губы Вадим и робко вогнал последний гвоздь в крышку гроба, на дне которого покоились останки самообладания старпома. — Задний ход мы теперь давать не можем.

Заорав от сыплющихся одна за другой напастей и ощущения собственной беспомощности, Лапшов от души приложил волосатым кулачищем по приборной панели коммутатора.

Матерился Тарас витиевато, со вкусом, вдохновенно изрыгая из себя такие изысканные словообразования и конструкции, что становилось ясно — великий и действительно могучий русский язык не смог уничтожить даже всепоглощающий пожар ядерной войны. Выстроившаяся на палубе команда, изредка щурясь от постоянно налетающего с видимой суши тропического ветра, во все глаза следила за вышагивающим взад-вперед оратором.

На лице Савельева, внимательно оценивающего лингвистические тонкости выступления старпома, расцветала улыбка восхищения.

— В общем, приказываю поломки устранить в самые короткие сроки, — начал закругляться, наконец, заметно выдохшийся старпом, переходя на обычную человеческую речь. — Чем хотите и как хотите.

— Постараемся, — шмыгнул носом Колотозов, у которого от услышанного горели уши.

— Не «постараемся», а «так точно, товарищ капитан!».

— Так точно, товарищ капитан!

— Добро.

— Можно сказать? — из строя шагнул Борис Игнатьевич.

— Да, Борь, чего у тебя, — Тарас устало повел плечами.

— Да я-то, в общем, опять о насущном, — кок покосился в сторону берега. — Если ничего не путаю, то это у нас последняя остановка вблизи суши, хоть и вынужденная, а впереди, как знаете, Атлантика.

— И?

— Может, пока тут все ремонтом занимаются, снарядить пару человек на берег — чего еще из провианта запасти?

Почуяв недоброе, Треска и Паштет испуганно переглянулись.

— Лады, попробуйте, — подумав, решил Тарас. — Азат, подбери оружие.

— Есть!

— Ну кто его за язык тянул! — поморщился Треска.

— Все свободны, — закончил собрание Тарас.

Пока члены команды один за другим исчезали за дверью рубки, он смотрел на укутанный дымкой неведомый африканский берег. Неожиданно из низких туч на сырую палубу спикировала птица с ярким оперением и, приземлившись, зашагала по палубе, важно покачивая башкой с длинным клювом. Старпом задумчиво следил за движениями покрытого ярким оперением тельца. Птица раскрыла клюв и, издав громкий скрипучий звук, украсила палубу «Грозного» белыми кляксами помета. А потом изогнула шею и почесала макушку третьей лапкой.

— Ахметов! — не оборачиваясь, Тарас окликнул еще не ушедшего с палубы Азата.

— Я!

— Вот что, Азат, я с вами пойду. И еще… — немного помедлив, старпом все-таки решился, — охотника-саботажника нашего выпускай. Хватит ему на «губе» портки просиживать. Все-таки он профи по разному зверью. Хотелось бы на чужой земле закусить, а не самим закуской стать…

— Уже? — Батон закончил шнуровать рюкзак с охотничьим снаряжением и оглядел фигурку подошедшей к палатке девушки. — Быстро ты. Ничего не забыла? Приманки, пистолет?

— Я готова, — выпалила Лера, тщетно стараясь не выдать своего волнения.

Узнав, что ее берут с собой, девушка одевалась и рассовывала по карманам изготовленные на камбузе приманки с такой скоростью, словно влюбленная, опаздывающая на свидание. Устроившаяся на кровати мышь с интересом наблюдала за суетой девушки. Снова в поход с дядей Мишей, которого наконец- то освободили! Да не куда-нибудь, а на новую, неизведанную землю!

Аф-ри-ка!

Сердце буквально пело от радости. Видели бы ее сейчас девчонки с грибной плантации! Небось, от зависти бы полопались.

— А зачем повязка? — Лера указала на черную тряпку, закрывающую один глаз охотника. — Раньше вы не стеснялись своего шрама.

— Потому что я теперь пират, — довольно крякнул тот. — Знаешь про таких?

— Дядя Тарас говорил, это морские разбойники, — кивнула девушка и тут же с тревогой спросила: — Но мы ведь ни на кого не собираемся нападать?

— Нет. Просто мы теперь в море, без обязательств и рамок закона, а значит — джентльмены удачи!