состояния здоровья своих хозяев Тенёв — главный медик, высказался классической фразой, что «..этого не может быть, потому что этого не может быть никогда..». Главный электроник взревел раненым слоном и заявил, что его устройства предназначены для фиксации состояния организма своего хозяина, а уж разбираться, как такое состояние могло возникнуть, это-де прямая задача медиков. Завадский решил поддержать электроников и переправил медикам Машу как живую иллюстрацию, чем вызвал на свою голову недовольство Никонова, полагавшего, что покойницу надо было бы всё же упокоить и предать земле, а не отдавать институтским коновалам на исследования. Альтернативой Никонов предлагал поимку какого-либо другого мертвяка, но Завадский был непреклонен, напоминая полковнику, что именно эта юная барышня сначала спряталась за грузовиком в кустах так, что её проморгали снайперы, а затем чуть было не уложила трёх сотрудников базы одним выстрелом. Такое поведение-де кардинально отличает её от других мертвяков, которые умеют только тупо переть напролом, а потому надлежит барышне отправиться на лечебные процедуры в Москву. Позже Завадский рассказывал Максу, что мертвяки являются для медиков чуть-ли не главной головной болью, поскольку если полезность основной массы артефактов медики научились определять и использовать уже давно, то все эксперименты по возвращению нервной системы мертвяков в нормальное для человека состояние оканчивались провалом. Высокое же начальство желало видеть эту проблему решённой, не забывая периодически этой темой трепать нервы Тенёву лично и всему его отделу в совокупности.

.. да чего я тебе про оружие буду рассказывать, ты сам видел. Тем более, что и не всё смогу рассказать — многое проходило мимо нас, и засекречивали почти всё. Хотя бы автоматы у наших охранителей в последней командировке вспомни — патроны только заряжай, а уж Грави-то их разгонит. Но о чём это я… ах да. Представляешь, какой это мог бы быть удар по предприятиям, чьи отделы разработок увидели в нас конкурентов? Они готовы скупить все наработки по данным предметам полностью, чуть ли не с персоналом, обеспечив тому такие условия работы, при каких у людей даже мыслей не возникнет о том, чтобы перекинуться к конкурентам. Причём конкуренты этих конкурентов мыслят схожим образом, но толку- то — их предприятия имеют приличный шанс улететь в трубу в тот момент, когда… заметь, я говорю «когда», а не «если», эти наработки попадут к, как бы это мягче сказать-то, не очень умным китайцам. А то, что они попадут, я не сомневаюсь — деньги способны на многое. Они с радостью отправят своих заокеанских коллег и своих умных соотечественников на технологическую пенсию, как не успевших за прогрессом. Впрочем, и сами улетят туда же достаточно быстро — срок жизни наших батареек так точно определить и не сумели, но если учесть, что первая действующая модель уже была двадцать лет назад и работает до сих пор… А как тебе картина демонстрации безработных стоматологов? Упомянутый мной ранее «Зуб» ведь не только лечит большую часть зубных болезней, он ещё и восстанавливает непосредственно сами зубы. Причём не только восстанавливает, но и укрепляет. Процедуру нужно проводить где-то раз в год, но она совершенно не требует вмешательства врачей. Как это скажется на уровне жизни стоматологов и фирм, производящих стоматологическое оборудование, ты сам догадаешься. И так везде — традиционные предметы не выдерживают никакой конкуренции с разработками на основе артефактов Аномальных Территорий. Вечные лампочки, фильтры, превращающие болотную воду в родниковую, а атмосферу московской канализации в воздух альпийских лугов, подавители радиационного поля те же. Вояки так вообще прыгали от удовольствия, когда опытный образец бронежилета выдержал прямое попадание из КПВТ. Правда, манекен всё равно разорвало в клочья, но сам факт…

Не скрою — я знал, что этот момент рано или поздно наступит. Власть денег — страшная сила и мало кто, заполучив её, сумеет найти в себе достаточно воли, чтобы ей не воспользоваться, но кажется и нашим кураторам во властных верхах предложили что-то такое, от чего они отказаться не смогли. Уверен, что весьма интересные предложения поступят всем сотрудникам института достаточно скоро и без тёплого места под солнцем не останется ни один, но того коллектива, в котором я проработал почти тридцать лет, уже не будет. Ты наливай, а впрочем, подожди.

Завадский открыл сейф и достал оттуда бутылку водки с наполовину содранной наклейкой. Затем вернулся к столу и нажал на кнопку вызова секретаря.

— Настенька, валькирия моя телефонная, повелительница документов и гроза посетителей. Посмотри, нет ли там у нас в холодильнике чего-то такого, что подошло бы под водочку.

— Это Нимов там хулиганит? Знала б — отобрала бы. Тоже мне, додумался, начальство спаивает. Пал Валентиныч, ну откуда? Вы ж водку не пьёте.

— Ну неужели совсем ничего нет? Никакой завалящей консервины с жертвами геноцида рыбного или крупного рогатого народа?

— Я могу в буфете узнать.

— Сходи, красавица моя, сходи. А потом к нам приходи. Последний день ведь у нас, возможно. Может, уже и не увидимся завтра. Выгонят твоего шефа взашей на пенсию и всё.

— Шуточки у вас, Пал Валентиныч. Я минут через десять буду.

— Давай давай. — Завадский нажал отбой.

— А ведь вы, Пал Валентиныч и правда собрались на пенсию. — Макс пристально посмотрел на профессора. — Не, ну не верю, что специалиста вашего уровня не оторвут с руками.

— В этом-то я как раз не сомневаюсь, но понимаешь, какое дело: последние лет десять я работал даже не из-за денег, а исключительно для собственного удовольствия. Мало кто знает, но будь моя воля, я вообще перенёс бы весь наш отдел на Третью Базу.

— Так половина сотрудников поувольнялась бы сразу. Семьи у них, да и Аномальные Территории не Мальдивы всё же.

— Да. Место, скажем прямо, не курорт, — Завадский выглянул в приёмную, убедился, что Настенька ушла, и поставил странную бутылку в холодильник, — но есть у него одна особенность, которую ты наверняка уже понял: с каждой поездкой туда к нему всё сильнее привязываешься. Более того — с каждым разом уезжать оттуда становится всё труднее.

— Угу. На себе испытал уже. Что-то я ещё такое вспоминаю. Петров, который из медиков. Он года три назад уволился, а после сталкером простым стал. Потом один из его друзей, когда меня от первого похода по подвалам того завода, который рядом с базой находится, отпаивал, рассказал ту историю, как этого Петрова потеряли на одном из выездов. Вы слышали эту байку?

— Тебе её в подробностях рассказывали? — заинтересовался Завадский.

— Если честно, то не особенно. Вроде как потеряли его на выезде, а когда за ним вернулись, то нашли его совершенно спятившим. Ну а потом он на вольные хлеба подался. Я ж тогда ещё в другом отделе работал.

— Понятно. Конкретики было мало, а выдумок наверняка много. Хочешь полный вариант услышать?

— А то.

— Так вот. Поехали наши деятели как-то несколькими километрами северо-западнее, ну туда, где неподалёку здание стоит трёхэтажное, там ещё на стенах этого здания картины про торжество гения научной мысли и технического прогресса нарисованы, да там Петрова и забыли. То есть собрали образцы, решили возвращаться, по рации устроили перекличку, все ли тут или нет. У Петрова в тот момент какая-то оказия с наушником приключилась, то ли он из уха вывалился, то ли разъём у шнура этого наушника отошёл, в общем, не услышал он, что народу команду на возвращение подали. Он по шлему постучал, соединения проверил, проблема исчезла вроде, тут слышит он свою фамилию и отвечает — здесь, мол, я. Ну ты ж наших медиков знаешь — они меньше чем на двух машинах на выезд не отправляются. Вот и получилось: в первой машине подумали, что Петров во второй, а во второй — что он в первой. Скомандовал их главный водилам «рулить на базу», да вот только не по общему каналу, а по водительскому почему-то — кнопки перепутал, не иначе. И поехали они к родному нашему дому, под аккомпанемент звенящих стаканов. Петров, значится, выходит на стоянку, и видит полное отсутствие техники и своих коллег, прикидывает, как это могли уехать без него, и начинает в канал орать, чтобы без него там не начинали, он сейчас их пешком-де догонит. Юмор у них, у коновалов наших, сам знаешь какой. А там электр в те дни до одного места народилось, помехи разные, наводки, да мужики ещё за холм перевалили. Не прошёл сигнал, в общем. И тут Петров понимает, что торчать ему в том месте предстоит часа три минимум, поскольку пока мужики до базы доедут, пока поймут, что у них образовалась потеряшка, пока назад рванут, а дело-то уже к ночи. Я уж не