— Может, ей понравится мыть посуду у Бена Оркута.

Пейдж хотела было рассказать о том, что произошло вчера, но передумала. Если Бену довольно будет ее извинений, то ни к чему посвящать Кэсси с Сабриной во все подробности. А если нет — предстоит долгий разговор.

Сабрина покачала головой:

— Она не сможет заниматься этим — сомневаюсь, что есть противогазы ее размера, а видит Бог, ребенка нельзя подпускать к этой свалке без него…

Он уже целовал тебя? — как бы невзначай спросила она, не глядя на Пейдж.

— Кто? Бен?

— Нет, глупышка, Остин.

— А, он. Ну, разве что раз тысячу, — она намеренно говорила ровным тоном:

Сабрина рассмеялась.

— Поосторожней, а то подумают, что и вправду так. В любом случае присмотрись к нему. Ты ведь слышала последнюю сплетню? Он и двух дней не проработал, а люди толкуют, что он всегда добивается своего.

Пейдж наблюдала за тем, как Дженнифер маленькими пальчиками расправляет снежинку. Остин всегда добивается своего — в этом она нисколько не сомневалась. Доказательство прямо перед глазами.

Хотя Пейдж и понимала, что оттягивает неизбежное, но все-таки отложила визит к Бену на конец рабочего дня. Она представления не имела, чем оправдываться. Ее бизнес держался на надежности, но на этот раз она все испортила — едва ли ему понравится, что он исключение из правил.

Как объяснить, что она просто забыла вернуться и доделать работу? В довершение всего ей, видно, придется извиняться за колкости матери; в конце концов, он звонил с обоснованной жалобой, а вместо исполнения обязательств или хотя бы извинений вынужден был выслушать лекцию о том, как самому заботиться о себе…

Она поставила машину у комплекса высоток и нагнулась, чтобы отстегнуть ремень безопасности у Дженнифер.

— Мистер Оркут может немного поворчать, — предупредила она. — Что бы он ни говорил, он сердится не на тебя, не придавай этому значения, ладно?

У Дженнифер был озадаченный вид.

— Он злится на тебя?

— Наверно. И не без причины.

Когда Пейдж позвонила, Дженнифер спряталась за ее спиной и изо всех сил старалась остаться незамеченной.

Дверь отворилась. У Бена был подозрительно хмурый вид.

Улыбка у Пейдж получилась довольно вымученная.

— Я пришла по поводу вашей посуды, мне хотелось бы как-то загладить свой промах.

Она вошла, передвигаясь с трудом, потому что Дженнифер крепко уцепилась за задний карман ее брюк. Ее немного удивило, что он пригласил ее в дом, а не захлопнул дверь перед носом.

— Я принесла вам подарочный талон на тот случай, если вы опять пригласите «Жену напрокат», а чтобы вы не обижались, мне бы хотелось доделать начатое.

— Я сам справился, — сухо проговорил он.

— Мне и в голову не придет брать с вас сегодня деньги. На самом деле мне следует заплатить за то, что вы терпеливо снесли грубое обращение моей мамы вчера.

— Ваша мама женщина с огоньком!

Ей еще не доводилось слышать такого отзыва о маме. Грубая, своенравная, властная — да, но с огоньком…

— Она всегда говорит напрямую, — осторожно начала Пейдж. — Она и не думает никого обижать.

Дженнифер высунула голову:

— Папа зовет ее драконом на колесах.

Бен издал нечто между смехом и чиханием.

— Дракон на колесах — это здорово. Это та маленькая девочка, о которой вы сказали, будто она не ваша?

— Да, — сухо ответила Пейдж.

Дженнифер снова спряталась.

— Не хочешь ли конфетку? — спросил Бен.

Пейдж заметила:

— Уже пора обедать, Дженнифер. Думаю…

— Если она не ваша, хитро произнес Бен, — то почему вы вмешиваетесь?

И он протянул девочке огромную плитку шоколада.

У той округлились глаза.

— Оставь ее до обеда, малышка, — сказал Бен. А эту передай дракону — миссис Макдермот.

Несколько минут спустя Пейдж, у которой голова все еще шла кругом, открывала машину.

— Смешные эти взрослые, — серьезно заявила Дженнифер. Крепко сжав в обеих руках по шоколадке, она осторожно забралась в машину.

— Это уж точно, — пробормотала Пейдж.

— И мисс Кейд тоже. Почему она чуть не задохнулась, когда ты сказала, что мы идем в квартиру за моими вещами?

Девочка подметила верно. От этих слов Трисия так вздрогнула и мгновенно побагровела, словно Пейдж не просто сообщила ей о том, что один из жильцов уезжает на несколько дней, а злобно выбранила ее.

И от Дженнифер, конечно, не ускользнула выразительная мимика мисс Кейд. Малышка тут же улавливает каждую мелочь в поведении взрослых.

— Моя мама, — осторожно начала Пейдж, когда они подъехали к дому, — порой тоже бывает сварливой.

— Как мистер Оркут?

— Куда больше. И ни к чему повторять, как папа зовет ее. Окажи мне услугу и не говори этого, ладно?

Дженнифер кивнула, но Пейдж сомневалась, что та слышала ее. Ее внимание было устремлено в глубину двора, на куст сирени.

— Там кошка, Пейдж. Я думала, что она, как ты сказала, ушла домой.

Пейдж ничего не могла рассмотреть, кроме качающихся веток, и решила, что и Дженнифер видела только это.

— Любая умная кошка так бы и сделала.

Она повела Дженнифер к двери.

В какой-то миг, войдя в кухню, она решила, что это уже было: на столе ваза с цветами — чудный букет из осенних хризантем, гвоздик и лилий, обрамленных зеленой листвой с багряной веткой кленовых листьев. Вчера — одна роза, сегодня — целый букет…

Она протянула руку, чтобы взять маленький конверт, едва виднеющийся в зелени листвы.

Из дверного прохода Эйлин в точности повторила ее вчерашние слова:

— С каких это пор ты читаешь мои послания?

Пейдж чуть не опрокинула вазу.

— Извини, я подумала…

— Что я слишком дряхлая, чтобы получать цветы?

— Конечно, нет, Должно быть, букет от Остина, поняла она. Посланный Эйлин, он как бы говорил Пейдж, что бывший муж намерен сдержать слово и хоть как-то наладить отношения с ее матерью. Она вновь глянула на цветы. Букет хорош, но от Остина она ожидала чего-то иного, хотя не могла понять, чего именно. Может быть, чего-то поизящней…

Но тогда Эйлин справедливо нашла бы подозрительным, что бывший зять вдруг начал посылать ей охапками орхидеи.

Да это и не, в духе Остина, подумала Пейдж, вспомнив о той единственной розе, которую он прислал ей