депутации королевства того, чтобы Перес был возвращен в Мадрид, велел послать в Арагон начатое дело и дал своему прокурору в Сарагосе необходимые полномочия для обвинения Переса в этом королевстве как виновного в представлении королю лживых донесений, на основании которых Его Величество счел нужным умертвить секретаря Хуана Эсковедо; Перес обвинялся также в фальсификации писем кабинета и в раскрытии тайн государственного совета. После множества инцидентов и выступлений Перес поставил короля перед необходимостью отказаться от преследования; публичный акт об этом, исходивший от королевской власти, имел место 18 августа. Государь думал этим путем избежать позора видеть Переса оправданным в окончательном приговоре.

IV. Указ Филиппа II гласил, что, несмотря на отказ от иска, Его Величество оставляет за собою право воспользоваться возможностью и предъявить свои права в такой срок и таким образом, как он сочтет удобным; вследствие этого и с целью воспрепятствовать Антонио Пересу получить полную и совершенную свободу он велит начать против него перед управляющим королевской аудиенцией Арагона новый процесс в форме анкеты (розыска). Это старинное выражение арагонского языка; оно заимствовано из французского (enquete), который извлек его из латинского слова inquisitio (розыск). Этот термин в кодексе фуэросов уподобляется судебному решению, произносимому против лиц, занимавших магистратуру или другую общественную должность и ставших виновными в злоупотреблении властью, вероломстве и других преступлениях при исполнении обязанностей. В Кастилии это называется судом розыска (juicio de visita).

V. Для начала нового обвинения поставили на вид, что фуэросы Арагона отменили привилегии домашней прислуги короля и представили Его Величеству абсолютную, свободную и неограниченную власть над личностями слуг для наказания погрешностей и преступлений по службе; Антонио Перес был личным служителем короля в должности государственного секретаря и существенно нарушил верность своему господину; что по этим соображениям король поручает управляющему королевским судом Арагона приступить к суду розыска и обращаться к Его Величеству по всем важным или затруднительным вопросам, которые возникнут в течение судопроизводства. Антонио Перес утверждал, что должность государственного секретаря — публичная, государственная должность, не имеющая ничего общего с обязанностями домашнего служителя короля; если даже предположить, что она включена в этот разряд, закон может относиться только к государственному секретарю Арагона, а он был государственным секретарем Кастилии, и только по делам этой части Испании, так как Его Величество в качестве короля Арагона имел секретарем дона Мигуэля Клементе, протонотария этого королевства; конституция говорит только о домашних слугах короля, арагонцах по происхождению, а это обозначение к нему не подходит, разве только к его семье и его предкам. Никто не может быть судим дважды двумя различными судами по одному и тому же делу, а он был уже судим в Мадриде в 1582 году путем розыска секретариатов и предпочел тогда безропотно покориться дурному обращению с ним, но не отвечать на обвинения, разглашая тайные письма короля, имевшиеся в его руках. Наконец, несмотря на захват многих полезных для его защиты бумаг, произведенный у его жены в 1585 году обманными средствами, у него есть еще достаточно документов для полного оправдания.

VI. Действительно, Перес припрятал и сохранял в своем владении несколько записок короля, которых было достаточно для его оправдания, как те, которые он представил в процессе Хуана Эсковедо; он косвенным путем доставил копии этих записок дону Иньиго де Мендосе, маркизу д'Альменару (бывшему тогда комиссаром короля в Арагоне для поддержки прав своего господина в вопросе, обязан ли Его Величество избирать вице-короля Арагона из числа арагонцев); дому Андреа де Кабрере Бовадилье, архиепископу Сарагосы и брату графа де Чинчон (тогдашнего королевского фаворита) и другим лицам высокого ранга, которые были преданы Его Величеству.

VII. Перес велел им передать, что, узнав, будто король болезненно относится к предъявлению в суде его писем (хотя Перес хотел избежать этого, написав самому королю и его духовнику прежде, чем дойти до этой крайности), он желает в настоящее время избавить государя от нежелательного представления других подлинных документов, где найдутся более щекотливые тайны о некоторых лицах; однако, если будут, несмотря на такое его намерение, продолжать преследовать его вопреки высказываемому им совету, он предъявит документы суду, потому что он более не в состоянии приносить бесплодные жертвы в ущерб своей жене и семерым детям.

I. Средство, которое употребил Перес, заставило прекратить розыск. Он воспользовался этим, чтобы потребовать освобождения на слово или на поруки, но получил отказ от регента. Перес сослался тогда на применение привилегий королевства против насилия перед судом верховного судьи, который обошелся с ним не более благосклонно.

II. По-видимому, Перес составил тогда вместе со своим товарищем по путешествию и по несчастию Джованни Франческо Майорини план бегства и перехода в Беарн. Их план был раскрыт в ту минуту, когда они готовы были его осуществить, потому что они посвятили в это дело слишком большое число лиц. Они были выданы одним из доверенных людей, который оповестил регента королевского суда. Но Перес вел себя так ловко, что казалось, будто он не принимал в этом деятельного участия и не был согласен на бегство, так что все сводилось относительно его к простому подозрению.

III. Информация свидетелей, заслушанных регентом, послужила предлогом к другому процессу Переса перед инквизицей; это обстоятельство было очень кстати для двора, потому что не было средств затягивать дольше суд розыска. 19 февраля 1591 года регент написал инквизитору Молине следующее письмо:

IV. «В месте заключения Антонио Переса стало известно, что он и Джованни Франческо Майорини намеревались бежать из тюрьмы и отправиться в Беарн и в другие части Франции (где находятся еретики) с намерением сделать то, о чем вы можете узнать из свидетельских показаний, удостоверенные копии коих я вам посылаю. Так как здесь речь идет о деле, которое могло бы принести большой ущерб делу Бо-жию и делу короля, нашего государя, я счел долгом сообщить вам, чтобы вы и ваши коллеги познакомились с этим делом и приняли его в соображение. Регент Химинес».

V. Улика, о которой говорится в этом письме, есть недатированное удостоверение, выданное секретарем Хуаном Монтаньесом, в котором были скопированы восьмая глава первых приложений и пятая глава вторых, выставленных королевским прокурором в качестве главного пункта обвинений против Антонио Переса, а также показания, полученные в их подкрепление от Хуана Луиса де Луны, Антонио де ла Альмуниа и Диего Бустаманте. В этих главах хотели доказать, «что Антонио Перес и Джованни Франческо Майорини думали убежать из тюрьмы, говоря, что они уедут в Беарн к Вандому[180]  и его сестре[181] и в другие части королевства Франции, где они встретят много еретиков, врагов Его Величества; они надеялись найти у них хороший прием и самое благосклонное обращение, потому что Перес знает правительственные тайны, которые может им сообщить. Они присоединяли к этим речам другие предположения, не менее преступные и оскорбительные для короля, нашего государя, и собирались причинить ему всевозможное зло».

VI. Свидетель Хуан Луис де Луна, арагонский дворянин, содержавшийся в тюрьме королевства, показал, что он слышал от Майорини, что он не сделал бы этого, если бы ему пришлось бежать одному; но что он не поколебался бы бежать, если бы был уверен, что отправится вместе с Пересом, потому что привез бы его к принцу Беарнскому,[182] и этот ловкий маневр доставил бы ему много денег.

VII. Антонио де ла Алмуниа из Сарагосы, другой узник той же тюрьмы, показал, будто Майорини сказал в его присутствии, что он думает бежать и увести с собою Антонио Переса.

VIII. Диего Бустаманте из Кихасы в Сантильянской Астурии (который, после того как восемнадцать лет состоял на службе у Антонио Переса, покинул его, потому что был подкуплен обещаниями и намеками маркиза д'Альменара) показал, что слышал от своего господина, что, «если его апелляция не будет принята, он переедет во Францию, чтобы просить у принцессы Беарнской[183] спокойного убежища, и поедет, куда пошлет его эта принцесса; он завязал сношения по этому поводу с Майорини, который занимает соседнюю камеру». Однажды Перес приказал свидетелю написать Майорини, чтобы он исполнил наконец свое обещание и показал ему, что следует делать, не надо ли позвать дьявола