Генрих Анжуйский прибыл из Кракова в Париж и вскоре стал королем Генрихом III.

Екатерина продолжала поездки по стране до глубокой старости. И вот в декабре 1588 года в одной из поездок она простудилась. Болезнь застала ее в Блуанском замке, где она и решила провести время, пока не выздоровеет. 'У нее очень высокая температура, - записал 4 января 1589 года присутствовавший в замке один из послов, - и хотя врачи объясняют жар безобидным насморком, возраст больной и острый приступ болезни вызывают серьезные опасения'.

Екатерина предчувствовала кончину. Не случайно перед глазами стали проходить все ее дети, которых не было в живых. 'Они зовут меня к себе', подумала Екатерина. Близняшки Виктория и Жанна, которые прожили не больше месяца, Людовик, умерший через год после того, как родился, Клод, которая умерла в 27 лет, Франциск, Карл, Елизавета...

На следующий день она составила завещание, в котором отписала замок Шенонсо королеве Луизе. Каждый получил свою долю наследства, за исключением мятежной дочери Марго и ее мужа Генриха Наваррского. Она предвидела близкую смерть, но умирать пока все же не собиралась. Она слишком сильно верила Нострадамусу. А астролог предсказал ей, что она умрет близ Сен-Жермена. От Блу до Сен-Жермена было очень далеко, и Екатерина вроде бы туда пока не собиралась.

5 января около часу дня Екатерине стало очень плохо, и Генрих III попросил ее принять последнее причастие. В комнату вошел королевский священник, которого она никогда раньше не видела.

- Как вас зовут? - спросила Екатерина.

- Жюльен де Сен-Жермен, мадам, - ответил святой отец.

- Все, это конец, - прошептала королева-мать.

И через полчаса умерла, оставив своих суетных детей продолжать свои суетные дела. Екатерина Медичи прожила долгую и бурную жизнь, ей было 70 лет. Но в последний час она чувствовала себя глубоко несчастным человеком.

Мы знаем ее в основном по роману Александра Дюма. Но перу автора 'Трех мушкетеров' и 'Королевы Марго' принадлежат не только романы, Дюма как историк писал серьезные хроники, такие, как 'Людовик XIV'. И в них как историк он скрупулезно был верен фактам. А в романах он был художником и, как и позволено романисту, сгущал краски на широкой французской палитре. Так, в образе Ла Моля в 'Королеве Марго' он соединил сразу две исторические личности.

Маргарита Валуа, или королева Марго, ярко предстает нам в книге Дюма именно в тот период, когда у нее был роман с Ла Молем и когда она только вышла замуж за Генриха Наваррского. А между тем и до этого, и после казни Ла Моля, которой заканчивается роман, у королевы Марго было немало других бурных романов, в том числе один из главных в ее жизни - с Генрихом де Гизом, и вошла в историю эта замечательная женщина как самая любвеобильная королева. Исследуя жизнь королевы Марго, понимаешь, почему французы приватизировали и саму любовь, и все, что вокруг нее - все любовные интриги. Равной королеве Марго в науке страсти нежной - и в ее теории, и в ее практике - при дворе не было и уже, наверное, не будет.

Маленькая принцесса Маргарита - ей было тогда только шесть лет заняла место на праздничном королевском турнире рядом со своими братьями, будущими королями Франции Карлом IХ и Генрихом III. Они называли ее просто Марго. Турнир был посвящен окончанию войны с Испанией.

Трубы возвестили о начале поединка. Король Генрих II, отец Маргариты, любил такие турниры и устраивал их довольно часто. Разогнав лошадей, всадники устремлялись навстречу друг другу. У каждого в руке было деревянное копье с тупым турнирным наконечником. Противники стремились вышибить друг друга из седла - это была основная цель схватки.

Маргарита была уверена в победе отца. Он был самым сильным и всех валил наповал. А вот ее мать, жену короля Екатерину Медичи, мучила тревога. Недавно астролог предупредил короля, что он должен 'избегать любых одиночных поединков на ограниченном пространстве, главным образом до сорока одного года...'. Генриху только недавно исполнилось сорок. Сам он не придавал никакого значения словам астролога или делал вид, что не придает.

Первым его соперником был герцог Савойский. Противники пустили коней в галоп и с грохотом столкнулись. Через секунду - восторженный рев зрителей герцог выбит из седла. От падения на землю его спасло то, что он привязал себя к луке седла.

Вслед за ним - Франсуа де Гиз, отец Генриха де Гиза. На этот раз ничья - оба соперника удержались в седле.

Но королю этих побед мало. Он готовится к третьему поединку и меняет лошадь. Его новый противник - начальник шотландских гвардейцев Габриэль де Монтгомери, граф де Лорж. Со страшной силой они столкнулись, и все услышали треск. Это сломались копья, причем у обоих. Но никто не упал с коня. Король, конечно, на этом остановиться не мог. Ему было достаточно одной ничьей - с Гизом.

Король посмотрел на трибуны, и взгляд его встретился с тревожным взглядом жены. 'Довольно, прекращай поединки!' - умоляли ее глаза. То, о чем она молила бессловесно, сказал маршал Вьервиль. Он подошел к королю:

- Сир, вот уже три ночи подряд мне снится, что с вами должно случиться несчастье. Не стоит продолжать поединок. Вот и ваш соперник согласен со мной.

Король и маршал посмотрели на Монтгомери. Он вежливо кивнул.

- Что за ересь! - воскликнул Генрих II. - Мы будем драться! Занимаем места.

И они разъехались. Монтгомери впопыхах забыл сменить копье и продолжал держать его наперевес. Так, со сломанным оружием он и помчался навстречу несущемуся на него королю. Обломок копья ударился о доспехи короля, скользнул под забрало и вонзился Генриху в глаз.

Новым королем Франции стал брат Маргариты пятнадцатилетний Франциск Второй. Екатерина приняла на себя регентство.

Вспоминая свое детство, Марго всегда возвращалась к большому путешествию, которое завершало период становления ее личности. Когда ей исполнилось одиннадцать лет, ее мать Екатерина Медичи объявила, что она вместе с королем, со своим старшим братом герцогом Анжуйским и королевой-матерью отправляется в большое путешествие по Франции. Карл IX должен увидеть свое королевство. Восторгу Маргариты не было конца. Такого при дворе никто не помнил. В походе примут участие от десяти до пятнадцати тысяч человек, одних лошадей понадобится тысяч двадцать. Вся кавалькада объедет Францию за два года, три месяца и одну неделю!

Править страной придется с дороги, поэтому весь двор тоже отправляется в путь. Поедет с ними и Генрих Наваррский, будущий король Генрих IV.

Процессия имела вид более чем внушительный. Вся королевская рать: герольды, лучники, пешие и конные швейцарские гвардейцы с алебардами, двадцать четыре телохранителя в одежде с золотыми блестками. Следом шли духовники, капелланы, наставники, приближенные короля; затем кондитеры, булочники, мясники. Слуги, привратники, пажи, придворные музыканты... Король собирался заняться в путешествии охотой, и поэтому с ним ехали многочисленные загонщики, сокольничие и ловчие. Не забыли и амуницию для рыцарских турниров.

Екатерина взяла с собой двадцать четыре статс-дамы и свой знаменитый 'летучий эскадрон' юных фрейлин. Благодаря этим молодым женщинам королева узнавала все государственные тайны, которые выбалтывали в постелях фрейлин их знатные любовники. Красотки восседали на смирных кобылах и веселой стайкой трусили вслед за своей госпожой.

Дорожные и парадные королевские повозки везли мулы. Несколько повозок были нагружены карнавальными одеждами, мавританскими, греческими костюмами для маскарадных балов. Взяли в путешествие даже медведей в намордниках, с кольцами в носу, и зеленых попугаев, без умолку болтавших в клетках.

Королевское семейство сопровождали иностранные послы со своими свитами. А замыкал процессию отряд публичных девиц, предназначенных для услад путешественников. Все было продумано до мелочей.