развлекается в России.

– Еще бы! Я понимаю, ведь наша изба крайняя.

– Значит, Карл Штольберг тоже побывал у вас… – задумчиво произнес Ричард. – Даже в этом мы с ним похожи…

– Вы что, знакомы? Я не думаю, что вы похожи. Он очень приятный парень, а главное, очень красивый…

– Ну, спасибо на добром слове. Я, значит, страшный.

– Да нет, я не про это… Карл, ну как тебе объяснить, ну сразу видно, что не наших кровей. В него даже моя дочка влюбилась, все вздыхала ходила после того, как он уехал от нас. Но мы с матерью сразу сказали, что ловить ей нечего. Карл ехал в город, весь надушенный духами, к какой-то женщине.

– Вам покажется странным, но я еду к этой же женщине.

– Вот это да! Это какая же должна быть женщина, чтобы мужчины, едущие к ней, едва не лишались жизни?

– Женщина-тайфун, – хмуро ответил Ричард. – И поверь мне, Яна такая…

– За это мы сейчас и выпьем! – радостно заключил Тихон и достал из медного таза бутылку с мутной жидкостью, именуемой самогонкой. Замаскировано все это было березовыми вениками.

– Я бы не хотел пить в парилке теплую самогонку, – ответил Ричард, с ужасом глядя на литровую бутыль.

– Прояви уважение к хозяевам дома. Или вы тоже голубых кровей? Принц, да?

– Нет, кровей мы простых, а Карл с вами пил?

– Еще как! Мы с Карлушей глушили по-черному…

– Неужели?

– А кем вам приходится Яна? – поинтересовался Тихон.

– Она – моя жена.

– Ого! А Карл выходит, что… – закашлялся хозяин избы.

– Я и прибыл сюда, чтобы все прояснить.

– Понимаю! Сочувствую! Давай выпьем по второй! – предложил Тихон.

– Наливай, – тряхнул черными мокрыми волосами Ричард, потирая рукой изуродованную шрамом щеку.

– Здравствуйте! – громко поздоровалась Яна с маленькой сгорбленной старушонкой в длинной клетчатой юбке, теплой шерстяной жилетке, в очках с огромным увеличением.

– Здравствуйте, – замешкалась бабулька, с удивлением разглядывая высоченную худую девицу на тонких шпильках лакированных сапог, в короткой, вельветовой юбке ядовито-сиреневого цвета с большой круглой блестящей пряжкой и в разноцветном меховом полушубке. Позади нее стоял высокий красивый мужчина атлетического сложения со светлыми кудрявыми волосами. Он опирался на трость с костяным набалдашником.

– Вашей соседкой является Диана Николаева? – Рот девушки в красной помаде растянулся в подобие улыбки.

– Да…

– Она рассказывала о вас, говорила нам о том, что вы приехали сюда жить не так давно, но уже здорово помогли Диане. Большое вам спасибо. Диана должна была вам позвонить и предупредить, что к вам придут люди за ключом от ее квартиры. Мы ее друзья, и мы пришли! – радостно закончила мысль Яна.

– Да, да, да, Дианочка мне звонила, она сейчас с детьми ухаживает за какой-то женщиной и ее внуком со сломанными руками… Какой ужас! А зачем вам ключи от квартиры? – зыркнула она цепким взглядом из- под линз на пришедших молодых людей.

– Пока в квартире никто не живет, мы решили сделать ремонт, мы обещали это хозяйке. Пусть Диане и ее дочкам лучше живется и дышится!

– Ремонт? – Сухие губы старушки вытянулись в трубочку. – Мне это совсем не понравится. Я женщина старая, больная, одинокая, и мне не нужно, чтобы вы здесь сутками сверлили, стучали, шумели.

– Поверьте, как вас…

– Дарья Михайловна.

– Дарья Михайловна, мы не будем шуметь по ночам и вообще постараемся работать как можно тише, но делать ремонт вы нам не запретите.

Старушка фыркнула и пошаркала в глубь квартиры. Карл чихнул.

– Будь здоров, – бросила ему через плечо Яна.

– Спасибо. Наверное, все-таки простудился, когда брели с Арнольдом Ивановичем через лес.

Дарья Михайловна появилась с ключами от квартиры соседки.

– Капитальный ремонт собрались делать или так, косметический? Будете крушить стены, перестилать полы? Чего мне ждать? – волновалась бабулька.