Надо отметить, что прораб Семеныч с радостью отдал свои ботинки следствию как улику, так как ходить в них больше не мог, пояснив следователям:

– Я не могу ходить в них и все время оборачиваться. Мало ли что опять замкнет в голове у Яны Карловны, и она снова накинется на меня с этими устрашающими обвинениями!

А Яну Карловну Семеныч боялся больше всего на свете.

Навестив подругу в роддоме, Яна отметила, насколько все родившие женщины теряли свою индивидуальность и превращались в каких-то одинаковых, кормящих матерей в халатах в цветочек. Все были на одно лицо, без косметики, с одинаковыми фигурами, с одинаковыми прическами. Яна даже не сразу заметила Асю, сидящую в садике у родильного дома на скамейке.

– Привет! – Яна приземлилась рядом в ярко-розовом коротком платье и такого же цвета туфлях с красными сердечками.

– Господи, Яна, что у тебя с шеей?! – вскричала подруга. – По телефону ты не сказала мне, что и ты тоже ранена!

Яна, беззаботно покачивая ногой, подробно поведала ей о своем ночном приключении, закончившемся задержанием Джорджио.

– Не могу поверить, что это он! Такой милый, обаятельный…

– Да, просто душка!

– А как чувствует себя Ричард Тимурович? – поинтересовалась Ася.

– С ним все в порядке.

Яна с опаской посмотрела на прохаживающихся по кругу беременных. Они, словно стадо гусынь, вразвалочку, неторопливо делали круг за кругом.

– Чем они здесь занимаются? – поинтересовалась Яна.

– Лежат на сохранении, у кого давление, у кого токсикоз, у кого угроза прерывания беременности… – спокойно ответила Ася, приветливо здороваясь с одной из прогуливающихся будущих мам.

– Какой ужас! Вот стояла я сегодня утром в туалете, когда меня тошнило, и думала, что бы со мной стало, если бы я забеременела? Ричард, наверное, сразу бы меня разлюбил, а я поглупела бы и начала разговаривать с животом.

Ася засмеялась.

– Не говори ерунды! Это состояние длится не всю жизнь, а конечный результат стоит и больших жертв, уж поверь мне! Потом, я тебя не представляю в халате и с гребеночкой в волосах. Мне кажется, тебя никакая сила не переделала бы, ты была бы хипповой беременной! Постой! Постой! – вдруг остановила свой речевой поток Ася. – Что означает, что тебя тошнило утром? Ты что, уже?!

– Нет, что ты! – замахала руками Яна. – Сказываются последствия травмы шеи. Ты сама-то как?

– Все отлично.

– Как молоко? Пришло? – с видом знатока спросила Яна, зная, что это первоочередной вопрос.

– Молока на двоих хватит, – заверила ее Ася, – даже грудь болит.

– Как дочка?

– Ребенок – вылитый этот паразит Борис! Моя девочка будет натуральной блондинкой с голубыми глазами, – улыбаясь, ответила Ася.

– Сам-то он приходил? – осторожно поинтересовалась Яна.

– Заявился тут с цветами и подарками… глаза прячет, несет всякую чушь про командировки… Разойдусь я с ним, – твердо сказала Ася.

– Не спеши, сейчас ребенок появился, может, и он одумается, да и дочке отец нужен, – посоветовала Яна.

– А мне нужен нормальный муж! – сказала, как отрезала, Ася и добавила: – Я зачем тебя позвала, завтра же выписка, ты сходи ко мне домой и принеси недостающие вещи для ребенка и меня.

Ася протянула ей список необходимых вещей. Яна взяла его и замялась, не зная, стоит ли кормящей матери задавать неприятные вопросы. Ася метнула на нее взгляд строгих, коричневых глаз и спросила, отвернувшись в сторону:

– О Насте, что ли, хочешь спросить?

– А ты все уже знаешь? Ты знаешь, что она объявлена в розыск?

– Да… – неопределенно протянула Ася.

– Откуда? – изумилась Яна.

– От следователя, от кого же еще? Ее же ищут и ко мне приходили как к единственной родственнице, которая может знать, где она прячется. Ей и рожать уже срок…

– Ты правда не знаешь, где она?

– Ты мне не веришь? – Ася посмотрела Яне прямо в глаза.

– Верю… а если бы знала, сказала бы?

– Не знаю, – Ася опустила голову, скрыв глаза отросшей челкой, – в голове не укладывается…