— Упрямый, как мул, — прорычат Тай, но его слова потонули в завывании стихии.
Зебра восприняла молнию, раскаты грома и проливной дождь с невозмутимостью дикого животного. Она с любопытством смотрела, как Тай и Жанна преодолели груду камней у входа в расселину. Лошадь еще не доверяла этому человеку, но уже не шарахалась от каждого его движения.
Это было хорошим знаком. Карабкаясь на скалу, Тай совершил несколько неловких движений, так как пораненные ноги затрудняли подъем, и у него начинала кружиться голова. Он ничего не сказал, но в душе был благодарен, что его ребра туго забинтованы, хотя повязки и затрудняли дыхание. Также он был благодарен маленьким, но удивительно сильным рукам, которые поддерживали его сзади в особо опасных местах, — без этой помощи, поначалу его сильно удивившей, он неминуемо свалился бы вниз.
Вершины горы Жанна достигла быстрее Тайрелла и протянула ему руку помощи. Когда он наконец преодолел подъем и сел передохнуть, она внимательно вгляделась в расселину между двух скал. Все было скрыто плотной пеленой ливня. Видимость не распространялась дальше вытянутой руки, и не было заметно иного движения, кроме дождевых струй. Она повернулась к Таю:
— Как твои ноги?
Он косо посмотрел на нее:
— Ты их видел. В каком они, по-твоему, состоянии?
— Хуже, чем ребра, но лучше, чем голова, — кратко ответила Жанна.
Тай захрипел и попытался встать.
Она изогнулась и обхватила обеими руками его правую руку, чтобы дать ему точку опоры. Его хриплое дыхание, бледность кожи и напрягшиеся мускулы свидетельствовали о том, как больно ему было стоять на израненных ногах. Однако в этом Жанна ничем не могла ему помочь. Лучшего времени, чем сейчас, чтобы выбраться из расселины и не угодить в лапы Каскабеля, было не найти.
К тому времени, как Жанна и Тай поднялись на следующую вершину, они оба сильно вспотели, несмотря на холодные струи дождя, омывающие их тела. Тайрелл тяжело и судорожно дышал, но не предложил отдохнуть. Склон горы слишком хорошо просматривался, и один из мятежников или удар молнии могли настигнуть их в любой момент.
За их спинами послышался топот и звук падающих камней — это Зебра поднималась вверх по склону, по которому, Тай готов был поклясться, не стал бы подниматься даже осел. Тем не менее сам Тайрелл был свидетелем того, как Люцифер и его табун убегали от преследователей по самым, казалось бы, непроходимым землям. Недостаточно быстрых лошадей ловили. Те, кому удавалось ускользнуть, производили на свет новое поколение мустангов, еще более стремительных и проворных.
Преодолев самый крутой участок, Жанна остановилась и посмотрела на Тайрелла через плечо. Зебра поднималась недалеко от него, с любопытством наблюдая за человеком, время от времени втягивая ноздрями его странный запах — смесь пота и трав. Этот запах кобыле явно пришелся по душе.
— Ты ей нравишься, — заметила Жанна.
— Еще бы! Я пахну кормом, который отец обычно давал лучшим своим племенным кобылам.
Жанна улыбнулась:
— Умеешь ездить без седла?
Тай недоверчиво воззрился на девушку:
— За кого ты меня принимаешь? За неопытного новичка, что ли?
— Хорошо, я спрошу по-другому. Ты сумеешь поехать верхом на Зебре без седла и уздечки?
— Мальчик, — произнес Тай, изменяя положение тела в тщетной попытке облегчить обжигающую боль в ступнях и пульсацию в голове и ребрах, — сейчас не самое подходящее время объезжать мустанга.
— Я не раз ездил на Зебре верхом. Она привыкла к этому.
Тай все еще относился к этой затее скептически.
Жанна возмущенно вздохнула и, оставив Тая без опоры, подошла к кобыле, схватилась руками за ее гриву и молниеносно запрыгнула ей на спину. Зебра стояла не шелохнувшись, не говоря уже о том, чтобы взбрыкнуть. Затем Жанна направила ее вперед, прямо к Тайреллу, и мустанг повиновался так же покорно, как это сделала бы домашняя лошадь, запряженная в плуг.
— Приласкай ее, — посоветовала девушка.
Зебра уклонилась от руки, тянущейся к ее шее, но вскоре ласковый голос Тая и его мягкое прикосновение успокоили ее. Она всхрапнула и пригнула голову к его груди, ища защиты от холодных струй дождя. Превозмогая боль, он слегка улыбнулся и почесал ее у основания ушей.
Наблюдая, как большие, но нежные руки Тайрелла ласкают Зебру, Жанна испытала странные ощущения. Ей вдруг захотелось узнать, что бы она сама почувствовала, если бы он касался ее хоть вполовину так же нежно, как кобылы. При этой мысли кончики ее пальцев стало покалывать, и она задрожала. Жанна быстро соскользнула на землю. Чтобы удержать равновесие, она ухватилась за его обнаженные холодные бедра, но тут же отдернула руки.
— Я помогу тебе сесть на лошадь, — сказала Жанна и поспешно добавила: — Ты, несомненно, можешь сделать это и без меня, но зачем еще сильнее напрягать и без того изрядно помятые ребра?
— Ставлю десять баксов против пяти, что твой мустанг сбросит меня на камни, не успеешь и глазом моргнуть, — заявил Тай.
— Она никогда так со мной не поступала.
— Это потому, что ее спина не знала иного ездока, кроме костлявого мальчишки.
— Послушай, — сквозь зубы процедила Жанна, которую уже стало порядком раздражать, что приходится притворяться мальчиком, — мой зимний лагерь находится по меньшей мере в двадцати милях отсюда, Можешь топать туда пешком, если не хочешь ехать верхом, а можешь и вовсе оставаться здесь и замерзать, продолжая умничать по поводу отсутствия у меня мускулатуры.
— Полегче, девочка, — сказал Тай.
На долю секунды Жанне показалось, что он обращается к ней, но она тут же сообразила, что эти слова адресованы Зебре. Тай уже схватился за гриву лошади и выжидающе смотрел через плечо на «костлявого мальчишку».
— Так ты, значит, ждешь, чтоб я здесь замерз до смерти? — спросил Тай.
— Не искушай меня, — чуть слышно пробормотала девушка.
Она собралась с духом, подошла к Зебре и подставила к ее боку ладони, сложенные на манер стремени, чтобы помочь Тайреллу взобраться. Он проделал это так ловко и молниеносно, что Жанна даже не почувствовала его вес. Она недоверчиво взирала на него снизу вверх. Зебра тоже выглядела удивленной, так как она привыкла ощущать на своей спине худенькую девушку, а не куда более тяжелого мужчину. Жанна оставалась на земле, крепко прижимая руку к морде кобылы, чтобы та стояла смирно. Зебра недовольно заржала, но тем не менее не сдвинулась с места, привыкая к весу седока.
— Ты довольно быстр для своего веса, — заметила Жанна.
Тайрелл тяжело дышал, не в состоянии ответить. Когда же он посмотрел вниз, внезапно ощутил страстное желание дотронуться рукой до этого изящного подбородка. Глаза, пристально на него смотрящие, были чистыми, как родниковая вода, но гораздо более теплыми. Это были глаза женщины, в которой медленно, но неумолимо пробуждается желание.
«Боль совсем меня с ума сводит, — с отвращением подумал Тай. — Это же не девочка, а мальчик, который к тому же взял за правило геройствовать не ко времени. Бедному ребенку, наверное, дьявольски одиноко здесь в компании одних лишь мустангов».
— Ты должен мне десять долларов, — добавила девушка.
— Что?
— А то. Зебра не сбросила тебя на камни!
— Предъяви счет Каскабелю. Он украл мои деньги вместе с одеждой, башмаками и ружьем.
— И лошадью.
Губы Тая сжались в тоненькую линию.
— Он застрелил Буревестника прямо подо мной. Это был единственный способ поймать меня. Мой скакун был получистокровным и очень отважным.
— Сочувствую, — произнесла Жанна, похлопывая Тая по ноге умиротворяющим жестом.
