Джек с возрастающим уважением смотрел на Эмили.
— Мне говорили, что это была какая-то леди. Должен сказать, я очень рад, что встретил вас, мисс Энсуорт.
— Как оказалось, Эмили покинула Бомбей в то же время, что и я, и наши дороги пересеклись в Адене, по счастью, как оказалось, ибо служители культа преследовали и ее. Оттуда..
И Гарет продолжал кратко рассказывать о том, что с ними произошло, ограничиваясь сухой информацией. Слушая его, Джек удовлетворенно кивал.
— Я, как всегда, не знаю, что планирует Ройс… Вулверстон, но подозреваю, что, учитывая количество врагов, которых вы умудрились уничтожить в Булони, он считает это чем-то вроде победы. Вы одна из подсадных уток и сделали именно то, чего от вас ожидали: отвлекли врагов и уменьшили их количество.
— Вы слышали что-то о других курьерах? — взволнованно спросил Гарет.
— Делборо здесь. Прибыл два дня назад через Саутгемптон. Должно быть, сначала приехал в Лондон, потом в Кембридж и, наконец, в Сомершем-Плейс. О двух других пока ничего не слышно.
— Так каков наш дальнейший маршрут?
— Ваша первая остановка — Маллингем-Мэнор. Это фамильное поместье Трентама, еще одного гвардейца, в Суррее, недалеко отсюда. Как только мы доставим вас туда, будем ждать дальнейших приказаний. Но уже поздно, и вам нужно поужинать и выспаться. Если у вас достаточно людей, чтобы выставить часовых на всю ночь…
— Да, мы уже привыкли.
— Прекрасно, В таком случае я поскачу в поместье с известием о вашем прибытии, и мы пошлем гонца к Ройсу. Утром мы с Трентамом позавтракаем с вами и согласуем наши планы. Как думаете, мы сможем завтра же отправиться в путь?
Гарет решительно кивнул и краем глаза увидел, как Эмили сделала то же самое.
— Разумеется.
— Превосходно.
Джек встал, и они последовали его примеру. Снова обменялись рукопожатиями. И Джек отсалютовал обоим.
— До завтра!
С этими словами он направился к выходу. Гарет повел Эмили в спальню.
Дядя плелся по дороге, даже не зная, куда она ведет. Темнота сгущалась.
Жители Булони выгнали его из города. Он все еще не оправился от потрясения: эти простолюдины посмели дотронуться до его августейшей персоны!
Он отправился в шато, ожидая найти людей, оружие и тайник с деньгами. Но шато опустело. Кто-то нашел тайник и забрал деньги.
Дядя бездумно повернул на юг. Он отказывался думать о сыне. Майор солгал, наверняка солгал. Тюремщики сообщили ему, что «кобры» напали на майора на пристани, но снова потерпели поражение. Нападавшие убиты. Неужели никого не осталось?
В этот момент от деревьев отделилась тень. Дядя потянулся к ножу, которого у него не оказалось. Но узнав лицо под капюшоном плаща, почти обрадовался.
— Сколько у нас осталось людей?
Акбар не пошевелился. Не ответил, пока Дядя не подошел ближе и не воззрился на него.
— Ни одного.
— Все погибли? — Дядя был не в силах поверить такому провалу. — Значит, нам нужно пересечь канал и присоединиться… — начал он.
— Нет.
Дядя моргнул и снова уставился на Акбара:
— Что значит «нет»? — Он словно впервые заметил, какие холодные, безжалостные глаза у этого Акбара.
— То и значит…
Дядя почувствовал, как острая сталь пронзила кожу, вошла между ребрами…
Губы Акбара презрительно скривились.
— Я ждал тебя, старик, чтобы сказать тебе… — Он вогнал клинок по самую рукоять. — Вот это последнее деяние, которое я совершу во имя Черной Кобры.
Вырвав клинок из раны, Акбар отступил, и Дядя мешком свалился на землю.
— Во славу Черной Кобры, — добавил Акбар.
Для Гарета и Эмили вечер прошел в суматохе приготовлений и попытках приспособиться к почти забытому образу жизни англичан. Этикет диктовал им необходимость ужинать отдельно от других, в закрытой столовой. Они нашли забавным повторное знакомство с английскими блюдами.
Гораздо позднее, уже под утро, Гарет выскользнул из кровати, бесшумно оделся и отправился на вахту.
Прошло с полчаса, он сидел в полутьме на лестничной площадке, когда дверь спальни открылась. Эмили, накинув плащ на ночную сорочку, молча села рядом и прижалась к нему. Он обнял ее, она положила голову ему на плечо и не произнесла ни слова.
Полная тишина. И никакого ощущения опасности.
— Я поехала в Индию, ожидая найти джентльмена иного рода, — едва слышно прошептала она. — Мне двадцать четыре года. Я искала мужа, как и ожидается от молодых леди моего положения, но так и не нашла холостого мужчину, способного привлечь мое внимание.
Он не двигался. Не перебивал ее.
— Меня считали чересчур разборчивой. И не зря. Но моя семья меня понимала, так что когда дядюшку послали в Индию, родители предложили навестить его, чтобы я смогла познакомиться с тамошними джентльменами. Возможно, такого рода, каких я никогда не встречу в Англии. И тогда я подумала, что ищу человека, с которым могла бы разделить жизнь. Не мою жизнь и не его, а жизнь, которая будет нашей общей. Которую мы вместе сможем создать для нас обоих. Именно этого я хочу до сих пор. — Она вскинула голову и взглянула ему в глаза. — Именно этого я хочу с тобой.
В темноте было невозможно понять, что у нее в глазах, и все же он не отводил своих. И неожиданно почувствовал, как с губ рвутся слова, ответ, о котором он не думал, которого не готовил. Он просто должен сказать это.
— Мой дом… видишь ли, его у меня просто нет. Моя семья была не похожа на твою, у меня нет прекрасных, трогательных воспоминаний или опыта жизни с братьями и сестрами. Я всегда был одинок. До того как встретил тебя… Когда я подал в отставку и собрался вернуться в Англию, то не мог видеть дальше конца своей миссии. Не мог видеть будущего. Мне казалось, что дальше — пустота. До тебя все было в тумане.
«А теперь?..» Ее взгляд не отрывался от его лица. Она не сказала ни слова. Но оба слышали все.
Он набрал в грудь воздуха и выпалил:
— Где бы ты предпочла жить? Вблизи от фамильного поместья или в городе? — Прежде чем Она успела ответить, он добавил: — Лично мне все равно, где жить. — «Лишь бы с тобой».
Эмили медленно кивнула, словно услышав слова, которых он не высказал.
— Не в городе. Рядом с родительским домом, но не слишком близко. В одном из соседних графств, чтобы мы всегда могли навестить папу и маму.
— Деревня или небольшой городок?
— Деревня. Но чтобы поблизости был город с рыночной площадью.
— Поместье или особняк?
Эмили широко раскрыла глаза.
— У меня есть выбор?
— Ты можешь выбрать все, что пожелаешь. Чего хочет сердце. Мы выбираем наше будущее, и поскольку моя грифельная дощечка пуста…
