Я пошарил взглядом по комнате и обнаружил свою одежду. Ксения выстирала ее и заштопала.

– Я и здесь оказался именно потому, что кто-то решил испытать проклятие на себе, из-за меня сгорели два корабля и погибло полсотни матросов. Не знаю, что будет с вашей деревней, если вдруг придется здесь задержаться…

Женщина неожиданно побледнела, на ее коже появились капельки пота, но я не придал этому значения.

– Пока не исполню поручение, я очень опасен… – Скользнул губами по ее груди, но Ксения отодвинулась. – Меня задерживать нельзя.

– Если ты говоришь правду, то тебе уже пора! – Она встала и быстро оделась, не глядя на меня. – Мне очень не хочется, чтобы кто-то пострадал.

– Мне тоже. – Я натянул штаны, рубашку и куртку, они пахли травой и ветром, явно сушились на улице. – Сейчас уйду, не беспокойся. Ты была добра ко мне, поэтому проклятие тебя не затронет.

– Вот. – Женщина бросила мне небольшой дорожный мешок. – Здесь немного еды на первое время, а дальше как-нибудь сам.

– Спасибо… – Я не понимал, что происходит. Откуда в ней появилась эта сухость и даже злость? Впрочем, кто их поймет, этих женщин? Они все такие – то знойное лето, то прохладный октябрь. – Ты не проводишь меня?

– Дойдешь до околицы сам. Деревня маленькая, и без провожаний начнутся пересуды.

– Еще раз спасибо. – Я натянул сапоги и набросил сверху куртку. Больше здесь ничего моего не было. – Прости, если невзначай обидел, и прощай!

– Прощай! – Она даже не посмотрела на меня, и мне показалось, что в ее глазах блеснули слезы. – Иди к лесу, там начинается твоя дорога.

Я зашагал к лесу по пустынной улице мимо угрюмых домов. Мне снова казалось, что из каждого окна на меня кто-то смотрит недобрым взглядом, даже спина непроизвольно подрагивала, словно в нее втыкали мелкие, острые иглы. Пройдя метров двести, я оглянулся и увидел, как из Ксениного дома метнулась в сторону огорода маленькая женская фигурка.

Деревня кончилась, сразу же за околицей начинался лес. Огромные ели раскинули в вышине широкие ветки с иголками, темно-зеленый мох густо рос повсюду, то и дело попадались густые заросли колючего кустарника.

Конечно, я парень городской, в лесу редко бывал до этого, и то только с отцом. Иногда ему приходилось ездить в отдаленные деревни к местным колдунам, были у него с ними какие-то дела. Я никогда не был в восторге от этого зеленого непролазного скопления деревьев и кустов. Мой лес – это городские улицы, там я знал каждый камень.

Я поискал дорогу или широкую тропу, по которой можно было бы двигаться дальше, но не нашел. Мне даже начало казаться, что зашел не туда – слишком мрачно и холодно было вокруг. Наконец я вышел на широкую поляну, где солнышко играло с капельками росы, словно с драгоценными камешками, – они переливались под лучами разными бликами, и это было по-настоящему красиво.

Я сел на поваленное дерево и сунул руку в мешок – хотелось проверить, что мне в дорогу положила Ксения. До меня только дошло, что она выставила меня из дома без завтрака. Из мешка я вытащил каравай хлеба, выпеченный из плохой серой муки и больше похожий на камень, и какую-то большую копченую птицу.

Есть такую еду можно, только очень проголодавшись, впрочем, я и был сильно проголодавшимся. От любовных утех иногда устаешь больше, чем от сражений на учебном плацу.

Ксения была не единственной вдовой в деревне, мужчины гибли часто. Детей она с мужем не нажила, и неизвестно, что тому было причиной – то ли не успела созреть, то ли что-то было не так с мужем.

Как бы там ни было, о сыне она молила меня, терзая поцелуями и крепко прижимая к себе. Надеюсь, у меня получилось, и скоро в этой деревне появится мальчишка, чем-то похожий на меня. Может, глазами или своей неукротимостью…

– Как ты здесь оказался, парень? – неожиданно слышал я рядом с собой голос и оглянулся.

На поляну вышел родич Ксении. Он был не один. Рядом шли еще двое. Глядели они на меня мрачными, не сулящими ничего хорошего глазами. В руках держали оружие: у одного багор, у второго небольшой гарпун.

Сердце неприятно екнуло. Что делать в лесу мужикам с орудиями рыбацкого промысла?

Я сразу понял – они здесь оказались не случайно, шли за мной, чтобы убить и ограбить. Лес спрячет тело, его никто не найдет.

– Кажется, заблудился, – ответил я, встал и сделал пару шагов им навстречу; меньше всего мне бы сейчас хотелось, чтобы бревно, на котором было так удобно сидеть, вдруг оказалось под ногами во время схватки. – Шел к дороге, думал, она где-то здесь…

– Ты пропустил тропинку, которая вела к ней. – Мужик махнул рукой. – Дорога там. Если хочешь, проводим к ней, только придется заплатить.

– Много?

– Все, что у тебя есть, за это мы тебе оставим жизнь.

Мужики были настроены решительно, оружие держали крепко и уверенно. Меня окружали. Ничего страшного, во время драки они сами начнут мешать друг другу.

– Что это вас на разбойный промысел потянуло, неужто рыбы мало?

– Рыбу редко удается продать, а деньги нужны на сети и на гарпуны. Вот ты нам и поможешь все это купить.

– А с чего вы взяли, что монеты у меня есть?