вперед.

Это было восхитительно, я нисколько не отставал от нее, мы вместе перепрыгивали через низкорослые кусты и поваленные деревья, мчались наперегонки тогда, когда перед нами представало свободное пространство. Это было здорово.

Но самое замечательное, что я не уставал. Правда, к утру, когда лес заполнил серый туман, мои ноги стали заплетаться, наливаясь расплавленным свинцом, и заболели так, что не то что бежать – идти не мог Пришлось снова приложиться к фляжке…

И все снова стало прекрасным – и мир вокруг, и лес, и я, бегущий сквозь туман вместе с волчицей к далекому храму.

Впрочем, почему далекому?

Когда солнце появилось из-за деревьев, я стал узнавать некоторые места, еще примерно через час увидел огромные валуны, а потом узнал заброшенное здание храма.

Выбежав на брусчатку, я остановился, потому что путь был закрыт.

Старик-оборотень сидел на камне у двери, а вокруг него расположилась знакомая мне стая. Не хватало только одной серой волчицы. Когда я вошел в круг, она заняла свое место, закрыв путь к отступлению.

– Устал тебя ждать, ключник, – сказал старец. – Да и мясо, которое ты так любишь, уже остыло. Что тебя так задержало, гонец?

– Силы человеческие, слаб оказался…

– А взгляд у тебя странный. – Старик встал с камня и подошел ближе, как раз из-за его спины выглянуло солнце и осветило меня; глаза мои сами собой закрылись, но пришлось их открыть, когда жрец больно сжал мне руку. – Вижу, снадобьем тебя напоили, оно силу дает и мощь, жаль, только жизнь отбирает.

– Жизнь?

– А ты не знал? После каждого глотка живешь лет на десять меньше, чем должен был. Но думаю, без него тебе и эту ночь было бы не прожить, догнали бы тебя гиены.

– Я уже понял, что до старости мне все равно не дожить.

– Вот и хорошо, что понял. Идем, времени у нас немного.

– Почему?

– Потому что скоро упадешь без сил и будешь спать часов десять, зелье из тебя все силы выжало.

Старик повел меня в храм. Там все было точно таким как и раньше, так же стояли мраморные статуи оборотней вдоль прохода к алтарю и чадили масляные светильники. Света они добавляли немного, но мне, пока зелье драконов действовало, вполне хватало, чтобы уверенно идти по гладкому полу.

Мы пришли в каморку, где на столе лежали нарезанные ломти жареного, еще горячего мяса. Я стал жадно есть, запивая разбавленным вином. Прошло, наверно, минут пятнадцать, прежде чем я смог оторваться. Все это время старик сидел и молча смотрел в огонь.

Увидев, что я отодвинулся от стола, он мягко произнес:

– Выходит, у тебя все-таки получилось?

– Что?

– Ты нашел вторую часть каика?

– Она у меня в кармане.

– Вот об этом я и говорю. – Старик снова уставился в огонь. – Я принес сюда первую часть, не хотел, но пришлось это сделать, чтобы каик не попал в руки гиен. На это моей магической силы потребовалось столько, что не смогу колдовать лет сто. Вот сижу и думаю: а стоило ли это всех наших усилий, ключник?

– Я пока еще гонец и на мне висит проклятие…

– А… – Старик махнул рукой. – Об этом не беспокойся. Оно развеялось сразу, как ты вошел в этот храм. Ты уже не гонец и принадлежишь сам себе. Теперь тебе решать судьбу этого мира – что хочешь, то с ним и делай.

– Что хочешь?

– Ты можешь уничтожить его, изменить или оставить таким, каким он был до твоего рождения, и все… одним движением руки.

– Движением?

– Или почти движением. Ты так и будешь переспрашивать каждое слово?

– Так и буду, – кивнул я. – Давно уже понял – лучше лишний раз спросить, чем сделать очередную глупость.

– А ты и спрашиваешь, и делаешь…

– Зато делаю с пониманием, – усмехнулся я. – Давай, старик, быстрее закончим наши дела, устал я уже от всего этого. Надеюсь, после того как открою дверь, от меня все отстанут?

– А это зависит оттого, что там окажется. Если нечто очень плохое, то тебя начнут просить, чтобы закрыл.

– Понятно. Что от меня требуется?

– Если поел, то пойдем, дверь недалеко. – Старик встал и пошел к двери, я за ним. – Страшно мне что- то…