трансмиссия, и тягач резко мотануло вбок.

– Что это? – В голосе Гизо слышалась паника.

– Обороты подскочили, – ответил Ян, вцепившись в руль. Он успел отключить автопилот и теперь старался не потерять сигнал кабеля, ускользавший с экрана. – Но скорость у нас уменьшилась, нас в сторону тащит.

– Дорогу илом занесло! – крикнул Отакар. – Мы скользим!

– И кабель теряем, – добавил Ян, еще круче поворачивая руль. – Машина-то почти на плаву, колеса за Дорогу не цепляются как надо. Но ничего, зацепятся.

Он сильно нажал на акселератор. Снизу раздался рев трансмиссии; ведущие колеса завертелись в грязи, взмучивая ее, врезаясь в нее, разгоняя волны по воде во все стороны, – но скольжение не прекращалось, и сигнал кабеля пропал с экрана.

– Мы же с дамбы свалимся!.. – закричал Гизо.

– Не спеши. Пока еще не свалились… – Ян едва не прокусил себе губу, но даже не заметил этого.

Машина дернулась, потом еще раз – это колеса снова коснулись Дороги. Когда тягач прочно встал на поверхность Дороги, Ян убрал обороты и потихоньку пополз вперед. Все молчали, почти не дыша, пока снова не появился сигнал кабеля. Ян отцентрировал его и посмотрел на компас, чтобы убедиться, что его не развернуло задом наперед. Машина снова пошла, дождь кончился, Ян выключил фары.

– Я не уверен… но мне кажется, что воды стало меньше, – прохрипел Отакар. – Да, точно… Минуту назад эту ступеньку не было видно…

– Я тебе могу сказать даже кое-что получше. – Ян включил автопилот и тяжело обмяк в кресле. – Если посмотришь прямо вперед – увидишь, что Дорога выходит из воды.

Так оно и было. Вот уже открылись колеса, разметая брызги во все стороны; вот они снова оказались на сухом полотне… Ян отключил моторы и нажал на тормоза.

– Прошли. Есть Дорога.

– Но… А поезда смогут? – спросил Отакар.

– Могут не могут – все равно придется. Верно я говорю?

Никто не ответил.

Нечего было и думать о том, чтобы тащить поезда через затопленный участок, пока там торчал брошенный танк. Ян проехал на тягаче назад – теперь, на обратном пути, это оказалось уже нетрудно – и остановился в нескольких метрах от танка.

– У кого какие идеи? – спросил он.

– Завести его никак нельзя? – предложил Отакар.

– Никак. Батареи были залиты сразу, а сейчас вообще ни одного сухого провода не осталось. Но подожди. Прежде чем искать способ, как с этим управиться, нам надо кое-что выяснить.

Он вызвал по радио Лайоша, который вел этот танк и едва не утонул вместе с ним, – ответ был неутешительный.

– Лайош говорит, трансмиссия включена. Единственное, что можно сделать с танком – оттолкнуть его в сторону. Но если он не покатится, сдвинуть такую махину юзом мы не сможем.

– Ты начальник технадзора, – сказал Отакар. – Это ты должен знать, что можно сделать.

– Знать-то я знаю. Раз нет энергии, надо рукояткой ручного выключения поработать. Беда в том, что эта рукоятка закреплена изнутри на задней стенке. Ее надо отцепить, воткнуть на место, а потом еще и крутануть двенадцать раз. И все это где? Под водой, на трехметровой глубине. Отакар, ты плавать умеешь?

– Где бы я мог научиться?

– Хороший вопрос. В канале слишком много удобрений, там не поплаваешь, а другой воды нет. Зря не подумали о плавательных бассейнах, когда проектировали ваши города; это почти ничего не стоило бы. Значит, единственный пловец на Халвмерке – это я. Невольный доброволец. Но мне нужна будет помощь.

Сделать маску было не из чего, но приспособить баллон со сжатым воздухом оказалось достаточно просто. Ян повозился с вентилем, пока не получил устойчивую струю воздуха, пахнувшего машинным маслом, которая была вполне достаточна, чтобы дышать, – но и голову не отрывала. Эйно соорудил пояс, чтобы баллон можно было закрепить на спине, и пластмассовую трубку от вентиля в рот. Теперь еще герметичный фонарь – и больше ничего не нужно.

– Подъезжай как можно ближе, – сказал Ян Отокару.

А сам тем временем разделся. Оставил только ботинки. Надо еще и рукавицы прихватить, ведь металл горячий. Тягач подошел к танку вплотную. Ян приоткрыл верхний люк – в кабину ворвалась волна горячего воздуха. Ни слова не говоря, он поднялся по лесенке к люку и выбрался на крышу.

Ощущение было такое, словно попал в раскаленную печь. Прохладный воздух кабины остался позади – Ян очутился в слепящем и обжигающем солнечном пламени. Он прикрыл глаза рукой и, шаркая ногами, на ощупь, медленно двинулся по крыше тягача, выбирая дорогу между ребрами охлаждения. И старался не вдыхать горячий воздух, заставляя себя сосать противный, но прохладный воздух из шланга. Подошвы ботинок были толстые, но металл начал обжигать ноги почти сразу же. Подойдя к краю крыши, Ян осторожно спустился в воду.

Этот парящий котел высасывал энергию из тела. Но один, два, три гребка – и вот он уже у открытого танкового люка… Он не позволил себе замешкаться и тотчас ушел под воду. Внутри было темно – слишком темно, – он вспомнил о фонаре. Горячая вода высасывала из него все, парализовывала и мышцы, и волю… Где же эта проклятая рукоятка?

Все вокруг двигалось медленно, как во сне: он подумал, что, если бы не боль в груди, мог бы заснуть. Оказывается, воздуха из баллона не хватает… Так, рукоятка, вот она. Отцепилась она легко, но воткнуть ее на место оказалось невероятно трудно. Когда она наконец щелкнула, войдя в гнездо, он потерял еще несколько драгоценных секунд, пытаясь вспомнить, в какую сторону она вращается. А потом крутил, крутил… Пока не докрутил до упора.

Пора. Пора возвращаться. Рукоятка и фонарь выпали из рук; он пытался двинуться, но не смог. Светлое пятно открытого люка ясно виднелось над головой – но не было, не было у него сил оттолкнуться и всплыть. Отчаянным, последним усилием он сорвал с себя тяжелый баллон, выплюнул трубку и согнул колени. Оттолкнуться. Ну, еще раз, последний… Как это трудно!

Но вот руки его оказались над водой и ухватились за края люка. Потом и голова поднялась из воды, и он стал жадно, глубоко вдыхать обжигающий воздух. Это было больно, но в голове прояснилось. Чуть придя в себя, он подтянулся, выбрался на крышу танка и шлепнулся в воду.

И тут же понял, что не сможет добраться. Ему не доплыть, ни одного гребка не сделать.

Вдруг в воду возле головы упала веревка – он машинально ухватился за нее. Его подтащили к тягачу сбоку; Отакар нагнулся, схватил его за руки и вытащил из воды, словно издыхающую рыбину. Ян этого почти не заметил. Сознание его плавало в красном тумане, пока нога не коснулась раскаленного металла крыши. От неожиданной боли он вскрикнул – глаза распахнулись – и увидел, что Отакар помогает ему. Помогает, не надев скафандра, задыхаясь от напряжения.

По дороге к люку, осторожно выбирая путь, они опирались друг на друга. Ян спустился в кабину первым. Отакар сначала помог ему, только потом пошел сам. Они долго сидели на полу, там, где упали, не в силах пошевелиться, стараясь прийти в себя.

– Давай больше так не будем, если получится, – сказал наконец Ян.

Отакар только слабо кивнул в ответ.

Гизо наложил на ногу Яна противоожоговую мазь, потом забинтовал. Было очень больно, но помогла таблетка. И заодно сняла усталость. Одевшись, Ян сел в водительское кресло и проверил рычаги и приборы.

– В машине протечек нет? – спросил он Эйно.

– Нет. Крепкая зверюга.

– Отлично. Дай-ка мне мощности побольше, я собираюсь спихнуть танк с Дороги. Что я поломаю, если попру его лоб в лоб?

– Ничего серьезного. Разве что пару прожекторов еще раздавишь. У нас там сталь могучая, сорок