У Хилари, открывшей ему дверь, был озабоченный вид. Увидев Морриса, она побледнела, а потом покраснела.

— Ой, — тихо сказала она, — это вы. А я как раз собиралась вам звонить.

— Опять звонить?

Она впустила его и закрыла дверь.

— Вы за чем-то пришли?

— Не знаю, может, вы что-нибудь предложите? — Он игриво передернул бровями.

Хилари как-то сникла.

— У вас разве сегодня нет занятий? — спросила она.

— Нет, но это долгая история. Хотите послушать ее здесь, в дверях, или, может, пойдем присядем? — Хилари все еще в нерешительности стояла у входной двери.

— Я просто хотела сказать, что, в конце концов, может быть, вам не стоит сегодня ночевать у нас, — быстро проговорила она, избегая его взгляда.

— Да? И почему же?

— Ну мне просто кажется, что не стоит.

— О'кей. Как хотите. Тогда я сейчас возьму сумку и вернусь к О'Шею. — Он пошел по направлению к лестнице.

— Извините меня.

— Хилари, — остановившись на первой ступеньке и не поворачивая головы, устало сказал Моррис. — Если вы не хотите со мной спать, это ваше право, но ради Бога, перестаньте извиняться.

— Я… — она поперхнулась словом. — Вы обедали?

— Нет.

— Боюсь, у меня в доме ни крошки. Мне надо было сходить утром в магазин. Но у меня есть суп в банке.

— Не беспокойтесь.

— Да что вы, какое беспокойство!

Моррис поднялся в гостевую спальню за чемоданом. Когда он спустился, Хилари была уже в кухне: она разогревала спаржевый суп и поджаривала гренки. Обедать они сели за кухонный стол. Моррис поведал о своих злоключениях с Мастерсом. Хилари реагировала на его рассказ без особого увлечения, да и слушала она вполуха, вежливо, но с некоторым запозданием бормоча «Правда?», «Боже мой!» и «Какой ужас!».

— Да верите ли вы в то, что я рассказываю? — спросил он наконец. — Или вы думаете, что я сочиняю?

— А вы действительно сочиняете?

— Нет.

— Конечно, я верю вам, Моррис. И что было дальше?

— Вас все это как-то не трогает. Можно подумать, такое случается каждую неделю. А что было дальше, я не знаю. Я позвонил в отдел безопасности сказать, что Мастерс застрял в «патерностере», и поспешил унести оттуда ноги… Вкусно!.. — Он с жадностью отхлебнул супа. — Кстати, — сказал он, — вашего мужа повышают.

— Что? — Хилари положила на стол ложку.

— Вашему мужу дают ставку старшего преподавателя.

— Филиппу?

— Ну кому же еще?

— Но почему? Он этого не заслуживает.

— Я мог бы с вами согласиться, но мне казалось, что вы обрадуетесь.

— А откуда вам это известно?

Моррис объяснил.

— Так вот оно что, — медленно произнесла Хилари. — Вы это все подстроили.

— Ну я бы не сказал, что это моих рук дело, — скромно ответил Моррис. — Я только слегка подтолкнул Страуда в нужном направлении.

— По-моему, это отвратительно.

— Что?

— Это бесчестно. Когда подумаешь, что людей вот так можно продвигать или задвигать…

Моррис демонстративно стукнул ложкой об стол и воззвал к кухонным стенам:

— И вот вам, пожалуйста, благодарность…

— Благодарность? Так я должна вас благодарить? Может быть, надо расплатиться натурой? Какие у вас там в Америке расценки? — У Хилари на глаза навернулись слезы.

— Да что с вами, Хилари? — умиротворяюще произнес Моррис. — Сколько раз вы сами говорили, что, умей Филипп работать локтями, как Робин Демпси, он бы давно преуспел. Вот я и поработал слегка за него.

— Ах, какое большое спасибо! Остается только надеяться, что вы не зря старались.

— О чем это вы?

— А если он не вернется в Раммидж?

— Да что вы такое говорите?! Куда он денется?!

— Не знаю, — заплакав, сказала Хилари, и в тарелку с супом, как в лужу капли дождя, стали шлепаться крупные слезы.

Моррис поднялся, обошел вокруг стола, положил руки на плечи Хилари и слегка потряс ее.

— Да что с вами такое, скажите Бога ради!

— Сегодня утром я звонила Филиппу. Вчерашний вечер на меня подействовал… И мне захотелось, чтобы он вернулся. Прямо сейчас. А он так со мной говорил!.. Сказал, что у него роман…

— С Мелани?

— Не знаю. Да и какая мне разница. И я почувствовала себя идиоткой. Меня тут гложет вина за то, что я вас вчера поцеловала… за то, что мне захотелось с вами переспать…

— Вам и в самом деле захотелось?

— И даже очень.

— Тогда чего мы ждем?! — Моррис попытался поднять ее на ноги, но она затрясла головой и вцепилась в стул.

— Нет-нет, теперь уже не хочется!

— Но почему нет? И зачем тогда вы меня просили переночевать у вас?

Хилари высморкалась в бумажную салфетку.

— Я передумала.

— Передумайте еще раз! Не упускайте момента! В доме никого нет. Ну же, Хилари, нам обоим так не хватает тепла!

Стоя позади нее, он стал нежно разминать ей шею и плечи вослед своему вчерашнему предложению. В этот раз она не сопротивлялась и, прислонившись к нему, закрыла глаза. Он расстегнул пуговицы на ее блузе и запустил руки в ее пышный бюст.

— Ладно, — сказала Хилари. — Пойдем наверх.