– А я его спасу, – воскликнул вдруг Миша.

– Как это?

– Грубо и безжалостно, – ответил милиционер и, выудил из кармана видавшее виды удостоверение. – Эх, пропадай моя головушка!

– Растяпа ты, Жорка! – раздраженно шипела девушка. – Тюфяк, мешок с трухой. Из-за тебя чуть не опоздали!

Жорка в ответ краснел, сопел и молчал.

– Молодой человек, – донеслось вдруг сзади. Парень обернулся и уткнулся носом в белый прямоугольник с фотографией, печатью и надписью «Министерство внутренних дел». За прямоугольником маячил светловолосый молодой мужчина в штатском.

– Молодой человек, – повторил мужчина, – пройдемте, я должен задать вам несколько вопросов.

– Вы что, сдурели?! – закричала Жорина спутница. – Мы на самолет опаздываем!

– Всего несколько минут, – отрезал милиционер. – Я вам помогу.

Он ухватил синий рюкзак и вместе с владельцем поволок к приемному окошку, тыча удостоверение в нос возмущающимся пассажирам. Следом, ругаясь и причитая, семенила девица.

Когда добрались до цели, Миша взгромоздил рюкзак на весы и, бросив девушке: «Оформляйте, мы скоро», подтолкнул Жорика к укромному уголку за информационным табло.

– Что стряслось? – почти всхлипнул парень. Ростом он едва доставал милиционеру до подбородка. – Я ничего не сделал. Вы меня с кем-то путаете.

Милиционер молчал.

– Да что случилось-то? – заканючил Жорик. – Говорите скорей, а то самолет улетит!

– Уверен? – поинтересовался Миша.

Парень сокрушенно кивнул.

– Слушай, а ты сам-то хочешь лететь? – строго спросил милиционер. – Только честно. Положа руку на сердце.

Жорик мотнул головой.

– Так я и знал, – деловито сообщил милиционер. – У меня к вам дело, гражданин. Я выполняю секретное задание и должен инкогнито попасть на самолет. Мне нужен ваш билет.

Через минуту Миша вернулся к Плетневу, улыбаясь и похлопывая себя по нагрудному карману. В это время Жорик уже садился в такси, размышляя, действительна ли милицейская расписка о конфискации, накарябанная карандашом на клочке бумаги, вырванном из блокнота. Впрочем, это Жору почти не беспокоило. Главное, он не отправится в этот дикий, безумный, полный опасностей поход. Пусть Нинка ищет себе другого носильщика.

– Вот, есть у тебя билет, – Вовка потер переносицу, – и что? Может, у тебя и паспорт есть на имя Георгия Андреича Гаврикова? Как ты контроль собираешься прохо… Ух, вот это скорости!

Миша проследил за взглядом Плетнева. В сторону терминала выступала Жорикова подружка, лукаво поглядывая на низенького чернявого мужичка, семенившего рядом.

– Придется тебе пересаживаться, – сообщил Вовка. – Место занято. Да и длинноват ты для нее, похоже.

Объявили посадку. Сгрудившись в стальной кишке терминала, пассажиры с тоской глазели на диковинную конструкцию, состоявшую из рамки металлоискателя, рентгеновской машинки для проверки сумок и четырех хамоватых операторов. Счастливчики, протиснувшиеся сквозь узкую щель паспортного контроля, спешили дальше и терялись во мгле.

– Билет, – в свинцовых глазах обширной контролерши любой желающий мог без помощи гадалки увидеть и дальнюю дорогу, и казенный дом.

Миша полез в карман.

– Паспорт, – подбодрила дама чугунным голосом. – Что вы мне удостоверение суете? Ну и что, что МВД? Загранпаспорт предъявите. Не надо здесь рыться в карманах. Отойдите и ищите. За вами очередь, молодой человек. Не задерживайте. Следующий!

– Да отойди ты. Ишь, встал, охламон! – пискнула сморщенная старушенция, сжимавшая подмышкой потертую сумочку времен Парижской Коммуны. – На, милая, билетик.

Миша понуро отошел от стойки. Огляделся.

У входа в терминал маячила озабоченная физиономия Вовки Плетнева. Тот не желал уходить, пока не отправит приятеля в путь.

Справа, в беленой стене виднелась железная дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен». Дверь была приоткрыта. За ней тихонько мурлыкало радио, слышались негромкие голоса, и время от времени что- то загадочно брякало.

– Готовься, – прошептал милиционер, похлопав болоньевый бок спортивной сумки. – Эх, была – не была. Не умереть мне своей смертью.

Дверь распахнулась, открыв небольшую, похожую на аквариум, стеклянную караулку, от которой, параллельно пассажирскому терминалу, тянулся длинный серый коридор. В караулке, примостившись за серым от пепла столиком, дулись в нарды двое пограничников – старый и молодой. В воздухе лениво ворочались кудели сизого табачного дыма.

– Марс, – негромко объявил молодой и, щелкнув по доске красной шашкой, повернулся к вошедшему.